Конечно, Бэн не был мальчиком, не был он и безгрешен. Его оскорбляли, он оскорблял в ответ, в него стреляли, и он стрелял тоже. Но убийцей он не был. До тех пор, пока по его вине не погиб Тоби.
Он винил себя в смерти жены, но он ее не убивал. Это был ее выбор. А Тоби убил он, мальчик погиб из-за его упрямства…
Прерывая малорадужные размышления бывшего инспектора, в дверь кто-то постучал.
«Мистер Хилсвальд, вам письмо!»
Бэн прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла.
Пропади оно все пропадом, его нет. Он умер, улетел, испарился.
Стук прекратился, в щелку между дверью и полом просунули конверт, послышался удаляющийся топот шагов.
«Нужно приобрести почтовый ящик.» – отвлеченно подумал Бэн, издалека глядя на белый квадрат бумаги, удивляясь тому, как же давно он собирался купить ящик для почты, но все никак не приобретал.
Обреченно вздохнув, мужчина все же встал с кресла и поднял письмо.
Вскрыв конверт, он бегло изучил содержимое записки и пожал плечами.
В восемь, так в восемь.
До дома Оуэн он доберется за пол часа, а пока ему необходим был свежий воздух, чтобы систематизировать мысли и разобраться. Если не в расследуемом деле, которое странным образом переплеталось с его прошлым, то в себе.
Хилсвальд надел шляпу и вышел из квартиры.
***
К подъезду кеб подъехал ровно в восемь. Как ему это удалось, Бэн и сам не понимал, потому как, на прогулке, задумавшись о своем, он потерял счет времени. И, когда сел в экипаж, мужчина думал, что безбожно опаздывает.
Расплатившись с извозчиком, Бэн поднял голову к верху, пытаясь вспомнить в какой квартире живет Эрика. Впрочем, вспоминать долго ему не пришлось. Спустя минуту дверь распахнулась, выпуская девушку.
Взъерошенная и напряженная словно струна, Эрика быстро осмотрелась, то и дело натягивая рукава пальто пониже, как делала всегда, когда нервничала.
— Пойдем. – быстро бросила Эрика едва не потащила мужчину в сторону.
Весь внешний вид девушки словно подчеркивал ее напряжение. Максимально удобное платье, чего требовал план и мужское пальто довершали образ чего-то непостижимого для светской дамы, о чем свидетельствовали возмущенные взгляды женщин, проходящих мимо.
Еще бы, оборванка рядом с таки представительным мужчиной…
Впрочем, Эрика просто не замечала этих взглядов, стараясь как можно более незаметно осмотреться. План Блэйка, оставить служку присматривать за ней был идеален, с одним «но». Он не был так уж незаметен, отличаясь в толпе, как волк среди овец. Словно чувствуя опасность, прохожие обходили его стороной, создавая «мертвую зону» круг неподвижной фигуры.
«Вот ты где, подонок… Ну, любуйся на нервную дамочку…» – зло усмехнувшись, девушка дернула Бэна за рукав.
Несколько мгновений не возбудят подозрения. У каждой женщины бывают срывы, а Блэйк ее и без того в любовницы Хилсвальда записал.
Прежде, чем мужчина успел среагировать, Эрика подалась к нему, вынужденная подняться на носочки и поцеловала, обвив рукой его шею.
— Блэйк готовит ловушку, за нами следят, будь готов. – на какое-то мгновение отстранившись, тихо и быстро проговорила она.
Первым желанием было отстранить Эрику от себя, хорошенько отчитать и отправить переодеваться. Впрочем, слова девушки вынудили мужчину напрячься.
— Что? – Бэн замер на месте и мотнул с головой, в первые секунды не сориентировавшись, что ему делать дальше. Да и вообще, что происходит.
Где-то в стороне раздался визгливый голос престарелой матроны, менторским тоном негодующей на тему «безнравственности общества». Впрочем, внимания на нее ни мужчина, ни девушка, не обратили.
Великоватое для Эрики пальто послужило прекрасным укрытием, позволив девушке незаметно для постороннего вложить в карман Бэна свой револьвер. В конце концов, опыт карманника прекрасно развивал ловкость. Эрика понимала, что сейчас рискует всем. Рискует жизнью сына, но… Жизнь без веры была бы невыносимой. Да, ей доводилось обжигаться, но это не значит, что она утратила способность верить и сейчас доверялась тому, кто спас ее жизнь и кого спасла она.