Я зажигаю свет, потому что темнота невыносима. Она слишком объемна и в ней нечем дышать. Свет уродливой тенью наползает на темноту, загоняет её в угол, и я не сдерживаю вскрика, бросив взгляд на стену у кровати.
Чем-то красным (и мне меньше всего хочется предполагать чем), нервно и в явной спешке выведено:
Нечестивые кричат: Дай мне покоя, дай мне покоя, но покоя нет!
Надпись уродливо краснеет на стене. Она издевается надо мной – я это точно знаю. Знаю и то, что это своего рода благодарность от неупокоенного духа Лазаро Соуза, смерть которого не унесла его жестокости.
Знаю я и то, что Эрне звонить бессмысленно – она мне уже не ответит.
Конец