Янка впилась в мои губы и обняла за шею в долгом поцелуе.
— Я рада что хоть это место тебе понравилось. Слушай, папа редко вспоминает прошлую жизнь, а когда случается, то всегда потом ходит в дурном настроении. Что же у вас там такого было, что вспоминать больно?
— Точно не знаю, мы с твоим отцом на эту тему мало общались. Но вот сейчас вспоминаю какие-то эпизоды из своей жизни и действительно тоскливо и грустно становится. Но были и светлые моменты. К сожалению, не так много, как хотелось бы, но грех жаловаться.
— Расскажи о себе прошлом. Кем ты был, что делал?
— Тебе правда это интересно? Это не веселая история.
— Очень интересно, — кивнула Яна, подбираясь поближе. — Это же так необычно помнить свою прошлую жизнь, да еще и в другом мире. Папа все время вводил в империи что-то новое. По большей части армию муштровал, он-то в прошлом был военный офицер. Вот тогда дедушка ему и сказал, мол хочешь править, садись на трон и правь, а я на покой.
— Так твой дедушка еще жив? — удивился я.
— Конечно, и дедушка, и бабушка. У них свой замок на востоке.
— А я думал императоров с трона только вперед ногами выносят.
— Вот еще, — хмыкнула Янка. — Кто станет терпеть императора, который собственных министров путает. Тут всю династию смести могут к демонам. Ну расскажи, как ты жил?
— Глядя на то как живу сейчас, отвратительно просто, скучно и примитивно. Я родился в маленьком шахтерском поселке. У нас даже старшей школы не было. Отец работал на шахте, мама медсестрой в больнице.
— Лекарем? — уточнила Яна.
— Помощником лекаря. Когда мне было пять лет, отец погиб в шахте, завалило его вместе с бригадой. Тогда в нашей стране такой бардак творился, просто не пересказать. А страна была большая, мощная, можно сказать целая империя. До пятого класса учился в поселковой школе. Потом перевели в интернат в более крупном городе.
— А что такое интернат? — зацепилась принцесса за незнакомое слово.
— Ну, это школа, в которой ты и учишься, и живешь, почти весь год, — пояснил я. — Только летом домой отпускали на летние каникулы. Там, в интернате учился еще шесть лет.
— Так долго учились!? — удивилась Яна вскинув брови и распахнув глаза.
— Это еще не все. После того как я закончил школу, я отправился в армию. Целый год охранял границу. После армии опять учеба, еще два года техникума. Выучился на рабочего.
— Чтобы стать простым рабочим ты учился тринадцать лет!? — вновь удивилась Яна.
— На самом деле да. Но с таким образованием как у меня, я мог стать кем угодно. Просто мама тогда уже была очень больна, и я не мог уехать из поселка и был все время рядом с ней. А в поселке только один техникум. Днем учился, по вечерам работал. Все что мог заработать и накопить, уходило на лекарства. Даже кредит взяли под залог дома. А потом мама умерла. Я тогда еще студентом был. Банк у меня дом отобрал. Другой родни у меня не нашлось, был вынужден переезжать в общежитие при училище. После учебы пошел работать в ту же шахту, где отец погиб. Вот в ней-то через три года я и сгорел, или завалило. Этого я уже не помню.
Когда посмотрел на Яну то увидел, что из ее глаз текут слезы и она зажала рот руками чтобы не реветь в голос. Я притянул ее к себе и крепко прижав погладил по голове.
— Ну что ты, родная, это все в прошлом, как страшный сон.
Янка громко шмыгнула носом, еще плотней прижалась ко мне и прошептала:
— Теперь понятно почему вы с папой такие сильные, суровые и справедливые. У вас в прошлой жизни, которую вы помните, отобрали все, а взамен ничего не дали, даже хороших воспоминаний. Я очень рада что нашла тебя Наг. Никому тебя не отдам. Ты теперь мой. Слышишь. Навсегда, — шептала Яна прижимаясь ко мне.
В этот день купаться в море мы больше не ходили. Ограничивались бассейном у дома, в нем тоже была морская вода. Я сделал все возможное чтобы поднять девушке испорченное моим рассказом настроение.
Потом мы в полной мере вкусили всю прелесть пляжного отдыха. За время строительства городского фонтана мы так вымотались что отсыпались по двенадцать часов в сутки не сговариваясь. Через трое суток, я не удержался и стал делать наброски нового проекта. Мы сидели под навесом на веранде. Янка болтала ногами в бассейне и разглядывала мою шпагу, а я изводил дорогую бумагу на эскизы, ругаясь на свои кривые руки.
— Я только сейчас заметила надпись на твоем клинке. «Вынул из ножен — напои кровью». Это что-то означает? Высказывание какого-то великого воина?
— Нет родная. Это просто напоминание о том, что оружие не игрушка, и что его владелец должен быть ответственным за то, что делает. Что не надо хвататься за оружие просто так. А если уж схватился, так доведи дело до конца.