Так-то лучше.
Несколько секунд пристально смотрю на неё и, убедившись в том, что она меня поняла, поднимаюсь, и не оглядываясь выхожу из ванной.
Возвращаюсь в комнату, где оставил её телефон и разбираю устройство на части. Нахожу зажигалку и палю к чертям сим-карту.
Виталик, мать твою…
Я так зол, что мне хочется сломать ему колени. Бить башкой о стену, пока его мозги не встанут на место. Как он мог упустить это?
Глава 4
Влад
Мне оставалось только ждать. От своего телефона я избавился ещё в тот день, когда произошло покушение. Мне нужно было исчезнуть и желательно не оставить после себя никаких следов. Поэтому я пока был без связи, а Виталик приезжал сюда по заранее составленному графику. Еда, вода, медикаменты. В общем, всё необходимое, чтобы перезимовать и встать на ноги. И Лёд. Мне нужен ещё лёд, потому что он справляется с моей болью лучше всяких лекарств.
До смешного… как же наивны люди. И я не стал исключением, когда был уверен в том, что в моей жизни ничто не изменится. Но и в моём окружении оказался Иуда. Я думал, что ни один из моих людей не осмелится пойти против меня. Но… классика жанра, мать её. Им оказался человек, которому я доверял больше, чем остальным. А Виталику, как бы я сейчас ни был зол, я теперь обязан жизнью.
Он тащится в эту глушь, добираясь сюда электричкой. Окольными путями, попутками и, наконец, арендованной тачкой, пристроенной в одном из гаражей местного обывателя. Так, чтобы ни одна душа не заподозрила о том, что я здесь. Кто-то считает меня мёртвым, а кто-то ищет в Грузии.
Одевшись, я вернулся в ванную и, убедившись в том, что девчонка успокоилась и больше не шмыгает носом, бросил ей ещё одно одеяло. Хотя сомневаюсь в том, что оно ей поможет.
Нужно зажечь камин. Но опять же, вряд ли его тепла достаточно для того, чтобы добраться до ванной.
— Ты оставишь меня здесь? На всю ночь? — поникший голосок раздался за моей спиной, когда я уже собрался снова оставить её.
— У тебя есть другие предложения? — мой раздражённый взгляд вернулся к девушке, которая смотрела на меня так, словно я её спаситель, а не палач. — Хочешь составить мне компанию?
Но мысль, в общем-то, неплохая. Так она хотя бы будет у меня на виду. Но ночь в любом случае будет беспокойной, потому что мне придётся следить за тем, чтобы она ничего не выкинула.
Уголки её губ поползли вниз, а подбородок задрожал.
Было бы лето, я бы скорее всего даже не задумывался о том, в каких условиях она будет спать. Мог бы и в погреб спустить. А он здесь есть. Но за окном минус десять. Да и девка ни в чём, по сути, не виновата.
Но по базе её всё же пробить не мешает.
А потому я жду Виталика, который явится сюда только завтра к обеду.
Моё плечо заныло, и я нехотя скривился. Задержал дыхание, чувствуя стреляющую боль под лопаткой, отголоски которой разносились по всей левой стороне моего туловища. Рану нужно было обработать, а сделать это мог только мой дражайший доктор. И по чудесному совпадению этим доктором оказался именно Виталий. Именно он оказался рядом со мной в тот момент, когда я получил пулевое в спину. Именно он тащил меня на себе и прятал под еловыми ветками и листьями вперемешку со снегом, чтобы спасти мне жизнь.
Так что… я обязан ему.
— Сколько ты будешь меня здесь держать? — сместившись, девушка попыталась снова сесть на колени. — Меня ведь будут искать. И это будет первое место…
— Вот в этом-то и проблема, — я вновь опустился на корточки, рассматривая ей личико, обрамлённое русыми волосами. Аккуратный и покрасневший носик, напоминающий детский, пухлые слегка опухшие губы, упрямый подбородок и глаза, цвет которых я пока что не разобрал. Ни то серые, ни то зелёные. А может и то, и другое. Девчонка была невысокой и довольно-таки миниатюрной. А потому я всё ещё сомневался, есть ли ей восемнадцать. Если она несовершеннолетняя, то искать её начнут раньше. — Сколько тебе лет? — озвучил вопрос, который на данный момент волновал меня больше остальных.
Но она, поджав губы, вдруг замотала головой, отказываясь отвечать. И, съёжившись, поползла на коленях назад, едва не забиваясь под ванную.
— А ну стоять! — я ухватился за хрупкий локоть, возвращая её на место. И, наклонившись почти вплотную к её лицу, перехватил сбившееся дыхание. — У меня нет настроения возиться с тобой. Давай договоримся на берегу? Ты делаешь, что я тебе говорю и не доставляешь мне проблем. А я, — протянул руку, убирая упавшие на лицо пряди, а заодно касаясь её нежной кожи костяшками, — ну, ты поняла…
Она смотрела на меня не моргая. И я видел как влага скапливается в уголках её глаз. А мне захотелось её встряхнуть как следует, чтобы заставить отвечать быстрее.
— Я всё равно узнаю, — машинально провёл языком по пересохшим губам. На самом деле мне очень хотелось, чтобы мои догадки о её возрасте оказались ошибочными. Потому что девчонка при ближайшем рассмотрении оказалась очень хороша. — Так или иначе. Ну? Будем по-хорошему? Или по-плохому?
И тут меня осенило.
Сумка.
Я ведь не всё оттуда вытряхнул. Вполне возможно там есть её документы.
И, недолго думая, я вернулся в тёмную гостиную и включил настольную лампу. Нашёл её сумку и достал из неё оставшиеся вещички.
Есть! Права!
Она водит? Она что, на машине сюда приехала?
Чёрт.
И хорошо, и плохо.
Плохо, потому что по машине её легко найдут. Хорошо, потому что всё же ей есть восемнадцать.
Богданова Виктория Филипповна. За пару секунд произвёл расчёт в уме, довольно кивая собственным мыслям. Двадцать пять. Двадцать пять? Возможно, дело в её заплаканном лице? Может, именно поэтому я поначалу посчитал её школьницей?
Но, удовлетворённо выдохнув, я отложил водительские права в сторону, чтобы изучить всё остальное. Ключей от автомобиля не было. Если мне не изменяет память, в карманах её пальто тоже было пусто. А значит, она всё же без машины. Я вытащил все карты из маленького портмоне. И меня удивило, что кроме визиток и бонусных карт, там не было ни одной банковской. Только наличка. Несколько тысяч и… кольцо. Оно чем-то напоминало помолвочное. Белое золото, увенчанное прозрачным мерцающим камнем. Возможно, бриллиантом.
Поняв, что искать тут больше нечего, я расстегнул свой каучуковый шнурок на шее и нанизал на него найденное украшение. Затем прихватил с собой её права и отправился обратно.
Вика
Я уже плохо соображала. Не понимала, от чего трясусь больше: от страха или от холода? Несмотря на то, что я всё ещё была в верхней одежде и ботинках, я чувствовала, как холодный воздух пробирается мне за пазуху. Пальцы на руках и ногах начали неметь. И я снова не понимала: от холода это или от тугих узлов, из-за которых кровь не могла нормально циркулировать.
Я вслушивалась в приближающийся звук шагов и интуитивно сжималась, в попытке слиться с ванной. Он наверняка нашёл мои права и теперь владеет информацией не только о моём возрасте, но и имени. А это значит, что при большом желании он найдёт меня в случае моего побега.
Побег…
Я и правда сомневалась в том, что мне удастся это сделать.
— Виктория, значит. — Пророкотал, заходя в ванную, и его голос отозвался глухим эхом. Я тут же подняла голову, перехватывая взгляд, от которого у меня волосы шевелились. Он смотрел на меня так… словно у него на меня большие планы.
И эта мысль заставляла моё сердце вздрагивать после каждого вдоха. У меня во рту пересохло, а горло саднило всё сильнее. Опухшие от слёз веки становились тяжелее. Это стресс. Это защитная функция моего организма. Так ведь?
Потому что я не вижу других причин своего полного бессилия. Мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Что уже говорить о побеге? Где вся моя прыть? Где тот всплеск адреналина, благодаря которому люди могут совершать невероятные вещи в момент потрясения? Где. Всё. Это?