Глава 8
Влад
Честно говоря, я и не надеялся на то, что она мне что-то расскажет. Поэтому даже не удивился, когда, шмыгнув носом, девчонка отвернулась и поджала губы, будто запрещая себе открывать рот. Не скажу, что мне было неинтересно. Всё же интрига её неожиданного появления здесь ещё сохранялась. Понятно было одно: она явно заявилась сюда не от большого счастья. Судя по опухшим от слез глазам, губам и носу, она прорыдала не один час.
Что могло случиться?
Кто-то умер?
Жених?
Было бы неплохо.
— Как хочешь, — равнодушно произнёс и потянулся к бутылке с водкой.
Закрутив крышку, задумался о том, что не отказался бы от пятидесяти грамм, но быстро отмёл эту мысль. Идея была не самой лучшей. Во всяком случае, Виталик пока что рекомендовал мне воздержаться от алкоголя.
Взглянув снова на Викторию, задумался. Имя ей подходило. Виктория Филипповна.
— Как погибли твои родители? — и снова не сдержался, задавая ей очередной вопрос.
И снова… взгляд, полный недоумения и направленный на меня.
— Откуда ты знаешь? — её голос дрогнул.
— Это так важно? — Потянувшись к её лицу, я опрометчиво коснулся кончиками пальцев девичьей нежной кожи. Она вздрогнула и тут же отодвинулась, лишая меня возможности прикасаться к атласу, созданному Господом. Я разочарованно вздохнул. — Я говорил тебе, что узнаю. Это не так сложно, как ты думаешь.
— Что ещё ты знаешь? — прищурилась, демонстрируя мне своё недоверие.
— Тебе огласить весь список? — Уголок моих губ слегка дёрнулся. И её это явно не понравилось.
А мне, в общем-то, всё больше нравилось её присутствие. Потому что находясь здесь в одиночестве и полной изоляции несколько дней, я истосковался по элементарному общению. Визитов Виталика мне было мало. Да и тем общих, кроме рабочих моментов у меня с ним не было. Мы не были с ним близки. Я не знал его как облупленного.
Я вообще стараюсь не подпускать к себе близко людей. Круг моего общения был катастрофически мал. Пара друзей, один из которых меня предал, а второй находится в международном розыске. И никто, даже я, понятия не имею, где он сейчас.
Так что… Виктория была весьма неплохим вариантом для времяпрепровождения. Здесь.
Я пока ещё не знал, что буду делать с ней дальше. Но мысль о том, что её, возможно, придётся убрать, не доставляла мне удовольствия. Мне лишь оставалось надеяться, что она даст обет молчания после того, как я его куплю. За круглую сумму, от которой будет трудно отказаться. Но что-то мне подсказывало, что она из тех, кто может взбрыкнуть.
И это плохо.
— Хорошо, — я кивнул, замечая как она прячет под одеялом добрую половину своего лица. Оставляет только глаза и волком смотрит на меня. — Не так много, но скоро будет больше. — Несколько секунд терпеливого молчания, и она тихо сглатывает ком в горле, кивая мне в ответ. Что это? Одобрение? Забавно. — Родители погибли, есть сестра. Младшая. Бабушка с дедушкой, которым когда-то и принадлежала эта милая дачка, тоже уже на том свете. Есть жених. — Подвожу черту и жду хоть какой-то реакции.
Мы вернулись к тому, с чего начинали.
Жених.
— Ну, так, — растираю ладонью отросшую щетину, — про кого говорить будем? Про родителей? Или жениха?
— Почему мы вообще должны об этом говорить? — Ощетинилась, злобно сверкая глазами-хамелеонами.
— А почему нет? Мы же, вроде как, неплохо ладим? Или нет?
Мне нравится её провоцировать. Нравится воинственность во взгляде и нравится, что она перестала робеть передо мной. Не заикается, и старается любыми способами не показывать мне свой страх. И у неё хорошо получается. Любой бы поверил.
Но я не любой.
Я чувствую, как филигранно замаскированный страх, мелкими и едва заметными толчками исходит от неё. Буквально пульсирует, вызывая во мне волнение. Приятное и даже томное.
— Моего папу убили, — тихо произносит, и уголки её губ, подрагивая, опускаются вниз. Будто она сейчас расплачется. — Он заступился за девушку, к которой на улице приставали какие-то отморозки. — Широко раздув ноздри, она сжала губы, делая короткую паузу. А у меня мороз по коже прошёлся, от её откровения. И… такой неприкрытой боли. — Ему проломили череп.
Замолчала. Отвернулась. Но я видел как по её щеке скатилась слезинка.
Неожиданный поворот.
— А мать? — Не давая ей отгородиться за молчанием, решаю додавить эту тему. Исчерпать и больше к ней возвращаться.
Я прекрасно понимаю, что могу продолжение узнать от Виталика, который должен приехать снова через три дня, но почему-то хочу всё услышать из первых уст.
— Она погибла через два месяца после похорон папы. — Шмыгнула носом, продолжая прятать от меня лицо. — Её сбил автомобиль. Она переходила дорогу в неположенном месте.
Более прозаично… подумал я.
Смерть.
Можно ли к ней привыкнуть?
Нет. Я это понял на своём опыте. Вокруг меня уже погибло не мало людей. Близкие и не очень. Но каждый раз я чувствую такую душераздирающую пустоту… что самому порой сдохнуть охота.
Но это временное помутнение. Оно проходит.
А ты остаёшься. Ты или твоя оболочка.
— Нелегко тебе пришлось, — всё, что могу произнести в ответ на её признание.
Она ничего не отвечает. Поведя плечами, всхлипывает и опускает голову, полностью прячась под одеялом. Мой руки вздрагивают, но я успеваю на корню пресечь желание притянуть её к себе.
Знаю не по наслышке, как больно терять родителей. Знаю, и по сей день с замиранием сердца вспоминаю тот дождливый и пасмурный день, когда мне, тогда ещё семнадцатилетнему пацану сообщили, что моих родителей застрелили. Прямо в их спальне. Спящих в кровати. В то время как я, бездумно тусовался до утра вместе со своим дружком, лакая пиво и пуская слюни на одноклассницу, которая была слишком хороша. Для всех нас.
Помню, как смотрел на своего дядьку и нихрена не слышал. Его голос сливался с гулом в моей башке, а перед глазами тот вечер, когда видел отца и мать в последний раз. Ещё живыми.
Ничего не произнося больше, медленно поднимаюсь с табурета и, бросив на девчонку ещё один короткий взгляд, оставляю её одну. Мой желудок тихо зарычал, намекая мне на то, что он хочет жрать. Я ведь и не завтракал толком. И она тоже. Чай с хлебцами? Это я погорячился. И она наверняка тоже хочет есть. Поэтому, распаковав пакеты с едой, которые привёз Виталик, я потянул носом, чуя запах готового мяса.
То, что нужно.
Там же нахожу картофель и овощи, приготовленные на гриле. Мысленно благодарю Виталика за еду, которую уже не нужно готовить. Только разогреть.
Остальное убираю в холодильник и, найдя большую чугунную сковороду, выкладываю на неё то, на что положил глаз.
Не знаю почему, но желание увидеть её улыбку оказывается в приоритете. Хотелось хоть как-то сбить с неё тоску по родителям. Даже немного пожалел, что настоял на этом разговоре. Лучше бы про жениха рассказала. Эта тема до сих пор меня волнует. Хотя бы потому, что он должен быть одним из первых, кто забьёт тревогу и начнёт её искать. Жених ведь, как-никак…
На то, чтобы разогреть нам обед, у меня уходит не больше десяти минут. Я выложил мясо с картошкой на отдельное большое блюдо, а овощи в глубокую чашку. Поставил всё на стол и самодовольно ухмыльнулся. Шикарный стол, чёрт возьми.
Убедившись, что ни о чём не забыл, кивнул и отправился за девчонкой.
— Пошли обедать. Хоть поешь по-человечески. — Произношу громко, возвращаясь в комнату.
И замираю.
Чувствую, как подпрыгивает кадык в глотке. Обвожу комнату свирепым взглядом.
— Сбежала. Дрянь.
Глава 9