Отец Максимилиана умер пять лет назад, и с тех пор вся власть полностью перешла в его наследные руки. Однако несмотря на свою жестокость, говорят, что именно при нём в Лос-Анджеле появился порядок. Без разрешения «кровавого Макса» не делается даже лишнего шага в сторону. Люди уважают его и восхищаются…
А как жить мне с информацией, что мой будущий муж – самый настоящий беспощадный убийца?.. Не знаю, стоит ли мне действительно его бояться? Хочу верить, что со своей женой Максимилиан будет вести себя… иначе.
После того злосчастного дня, когда мы виделись последний раз, я практически не выходила из своей комнаты, пряталась внутри и зализывала раны, как побитая собака. Мама плакала каждый день, смотря на моё состояние, у меня до сих пор нет ни аппетита, ни желания к чему-либо.
За прошедшую неделю я практически не ела, поэтому платье, которое сшили, исходя из моих стандартных мерок, сейчас висит, не облегая изящную фигуру, как следует. Стилисты и швеи носятся в панике, не зная, что делать. Они думают, я похудела от волнения перед свадьбой, но не знают, что меня предал жених, которому я только попыталась довериться, и из-за этого оказалась унижена и избита родным отцом.
Но несмотря на всё произошедшее, я подчинилась, просто смирилась со своей участью и приняла её. Другого выхода всё равно нет.
Визажисты хорошенько постарались, скрыв макияжем следы от синяков на лице после того, как отец сжимал пальцами скулы. Теперь мне придётся ежедневно использовать тональное средство, пока синяки не исчезнут, чтобы Максимилиан не заметил их. Если раньше я, возможно, и поделилась бы с ним правдой, то теперь все мои внутренние переживания и воспоминания о родительском доме Максимилиан никогда не узнает. Я так решила!
Ближе к вечеру стою у окна и наблюдаю за собравшимися в саду гостями и размышляю о том, что это последние минуты в моей комнате. Переступив порог, я больше никогда сюда не вернусь, по крайней мере, навсегда. Все счастливые и не очень моменты останутся заперты в этой спальне, где я росла, превращалась из младенца в ребёнка, из ребёнка в подростка, а из подростка в молодую девушку. Сейчас же из молодой девушки я превращаюсь в замужнюю женщину.
Большинство моих личных вещей в виде книг, блокнотов и украшений упакованы и уже отправлены в Лос-Анджелес. А остальное, заявил жених, он подготовил для меня самостоятельно, поэтому практически всю одежду я оставляю здесь.
Мой многострадальный свадебный образ полностью готов. Жених должен прибыть с минуты на минуту, сжимаю в руках небольшой букет из пионов, морально готовясь к вечеру. Я должна держать себя в руках, не показывая никому слабость!
– Очень сильно буду скучать по тебе, доченька! – мама сидит на кровати и вытирает слёзы, смотря на меня снизу вверх.
– Я тоже, – перевожу свой вмиг потеплевший взгляд на женщину в серебристом платье с аккуратно уложенными волосами. Каждую ночь я рыдала в подушку от одной только мысли, что мне придётся оставить маму одну в этом доме. – Надеюсь, ты сможешь навещать меня, а я тебя…
Мама всхлипывает, а у меня слёз совсем не осталось, только огромная зияющая дыра на душе в виде необъятной пустоты.
В комнату заглядывает Марко, прерывая наш разговор:
– Мама, тебе пора спуститься к гостям, – лаконично сообщает он.
– Иду, – женщина встаёт, сначала крепко обнимает меня напоследок, а затем уходит выполнять свои обязанности хозяйки дома, натягивая на лицо счастливую улыбку.
– Как ты, Ари? – Марко неловко стоит в коридоре, немного растягивая затянутый галстук, но потом закрывает дверь изнутри и подходит ближе. – Волнуешься?
– Нет, – честно отвечаю, заглядывая в мужские карие глаза. Ему очень идёт тёмно-синий смокинг. Хоть мы и не были дружной семьёй, я люблю своего единственного старшего брата. Сложившаяся ситуация не разобщила нас, наоборот, сплотила, и это безумно радует.
– Ты выглядишь великолепно! – наверное, впервые в жизни Марко делает мне комплимент, от этой мысли в уголках губ появляется еле заметная, искренняя улыбка. – Я надеюсь, что твой брак будет счастливым.
– Это вряд ли, – грустно усмехаюсь. – Боюсь, что Галанте такой же тиран, как… – я не смею произнести при брате вслух слово «тиран» про отца. Мы с Марко никогда не обсуждали побои, что я пережила в этом доме. Да и брат всегда видел в лице отца кумира, он повторял его повадки, манеры говорить, отношение к людям, стиль одежды. Единственное, что он, слава Богу, не перенял – ужасное отношение к маме. Марко по-прежнему несмотря на обстановку в доме, любит её и уважает, как положено сыну.