Рассказ Жака взволновал не на шутку, я поняла, как мне повезло, что на пути не встретились повешенные и, что я не знала об их существовании.
— Но я никого не видела, отдохнула на пне и дальше пошла.
— Вот и я ж дивлюсь: как девка, одна по таким местам прошла и только в моей яме чуть не сгубилась.
— Это не единственное опасное место, которое встретилось на моем пути?
— В том-то и загвоздка, — ответил Жак, — каждое место, указанное тобою, страшное.
Он продолжил рассказ о злополучных местах, и я почувствовала, как волосы зашевелились.По телу пробежал озноб, то ли от историй Жака, то ли от трех дней, проведенных на мокрой холодной земле.
Пещера тоже удивила своими чарами. Каждого кто войдет в нее, она меняет порой до неузнаваемости, но по словам Жака пещера справедливо вносит коррективы. Жизнелюбивых стариков в молодость возвращает, брюзгливых молодых, бесцельно прожигающих жизнь наоборот в стариков обращает, кому воспоминания жить мешают — стирает их. Мужчина в женщину обратиться может и наоборот, если недовольны своим предназначением. Характер человека меняется или внешность. В общем, с юмором пещерка.
Холм у своего подножия усыпан человеческими костями. Время скрыло их землей и травой. Издавна люди знают о его коварстве и обходят стороной. Каждый кто приблизится, бродит вокруг него, пробираясь через заросли и камни, и не может вырваться из замкнутого круга. Выбиваясь из сил, люди обходят его раз за разом. Когда ноги отказываются идти, они ползут и, в конце концов, уткнувшись лицом в землю, умирают.
Забравшегося отдохнуть на сломанное дерево окутывает туман, а когда рассеивается, от усталого путника не остается и следа, исчезает вместе с туманом. По легенде давным-давно это дерево колдун посадил. Место специально глухое выбирал. На дерево жизнь свою заговорил, сколько дереву стоять, столько и ему еще здравствовать. Старый был колдун, но умирать не хотел. Дерево и должно было жизнь ему на многие столетия продлить. По злой случайности именно это дерево выбрали путники. Ночь застала их возле него. Чтобы не спать на сырой земле, подрубили его и завалили. Колдун вмиг начал силы терять и все понял. Новый заговор наслал он на дерево, туман нагнал. Теперь дерево людей забирает и не сохнет, несмотря на то, что сломанное. А старику не полегчало, и не умер вроде и жил чуть живой, пока сам не прекратил муки свои.
Истории Жака ввергли меня в ужас, но в какой-то момент сомнения закрались в голову. Я благополучно прошла эти места и ничего плохого не встретилось. Может, потому, что местные легенды мне неизвестны? А иначе обошла бы их стороной и, плутая по лесу, радовалась, что избежала страшной участи. Сомнения мои улетучились, когда Жак рассказал о поляне. Это самое безобидное место из тех, что он описал, но именно его волшебство я испытала на себе.
Поляна заставляет задуматься о правильности выбранного пути и пока не почувствует, что решение принято твердо и осознанно, не отпускает. И что удивительно, поляна показывает свои возможности только тем, кто сомневается, кому нужна помощь. Люди специально туда ходят, когда не знают как поступить. Жак рассказал, что многие вернулись туда, откуда пришли, кто-то пошел дальше, а некоторые повернули в совершенно неожиданном направлении.
— Да, так и было! — не тая восторга и удивления, подтвердила я.
Жак обрадовался, что его словам нашлось подтверждение и закивал.
— А с ручьем-то что? — испуганно спросила я, вспомнив, что попила из него.
— Мы за водой к нему ходим, — успокоил меня Жак.
— Я теперь вообще ничего не понимаю, — схватилась я за голову. — Для кого эта карта, если, дойдя до первого же пункта, второй уже и не понадобится?! Почему я благополучно прошла там, где все пропадали? Неужели нет другой дороги к твоему дому?
— Одно могу сказать, дорога эта самая короткая. Место для дома так и выбирал, чтоб не шастали всякие. Заросли непроглядные вокруг. Только я знаю тропку, от туды сюды за двенадцать деньков дойти можно, а так все тридцать пять будешь пробираться. Будто кто помог тебе… — задумался Жак, — видать каждый денек на счету…