— Я нашла его, — еле слышно произнесла я. Он лишь кивнул и присел рядом, сложив ноги по-турецки.
— Не жалеешь, что пошла туда?
— Нет, жалею, что раньше не сделала этого. Из-за меня он такой. А я даже не знаю, сможет ли ему кто-то помочь в нашем мире.
Таинственный друг покачал головой.
— Нет? Но почему?
— Ваш мир далек от колдовства и прочего волшебства. Твоему сердцу там помогут, а ему нет.
— Получается все зря? Я сделала только хуже. С ней он хотя бы ходил, говорил, а теперь лежит, и жизнь из него уходит. Я вытащила его оттуда, чтобы похоронить?
Непонятно откуда взявшиеся в обезвоженном организме, слезы потекли по щекам.
— Я не могу его потерять, я не отпущу его.
Я смотрела на исхудавшего измученного Андрея и не хотела верить в то, что он уходит навсегда.
— Неужели нет никого, кто сможет ему помочь? Что она за ведьма такая? Что за чары, против которых все бессильны? — возмутилась я.
— Не все, — спокойно произнес он.
— Ты же сказал, что никто ему не поможет.
— Я сказал, что в вашем мире ему не помогут.
— Значит, есть мир, где я смогу попросить о помощи? — зацепилась я за появившийся лучик надежды.
— Есть.
— Проводи меня туда, прошу! — я схватила его за руку, а он посмотрел так, словно заглянул в мое будущее.
— Ты потеряешь слишком много времени, спасая его, — вкрадчиво произнес он.
— Что есть время, когда в твоих руках жизнь человека?
Своим вопросом я подтвердила желание любым способом спасти Андрея. Моментально стемнело, а когда вновь посветлело мы были уже в другом месте. Ветер растрепал волосы. Воздух сырой и тяжелый пах тиной. В дали я увидела реку едва заметную в тумане, она лениво текла, не нарушая тишины.
Нас окружили необычные люди. Соблюдая дистанцию около полутора метров, они молча разглядывали незнакомцев, появившихся из неоткуда.
Луноликие — именно так одним словом можно описать жителей этого мира. Светлая синеватая кожа, белые волосы, брови и ресницы, прозрачные почти бесцветные глаза. Мужчины и женщины, дети и старики — худые и высокие. Все одеты в бесформенные как мешки одежды серого цвета, прикрывающие колени. Длинные прямые волосы делали их лица похожими друг на друга. Клоны одного человека разных возрастов. Обволакивающий туман добавлял им мистики и таинственности.
— Они вас ждали, — произнес тихо мой таинственный друг и посмотрел на самого старшего из «луноликих». Он что-то ему сообщил мысленно, и тот мысленно ответил, одновременно кивнув.
— Ничего не бойся, они помогут и отпустят вас, — добавил друг и я прошептала:
— Спасибо.
В знак благодарности я медленно склонила голову в сторону старейшины, но его лицо осталось невозмутимым. Люди стояли, как каменные изваяния, лишенные эмоций и мимики. Я хотела расспросить про них у друга, но он уже покинул нас.
Двое молодых людей приблизились и с легкостью подняли Андрея. Его понесли в сторону строений, похожие на жилища северных народов они белели в тумане. Остальные «луноликие» последовали за соплеменниками. Осторожно, стараясь сохранить сердцебиение спокойным, я поднялась и пошла за толпой. Вдыхаемый воздух с трудом попадал в легкие, от нашего он отличался плотностью, как вода и кисель. Я боялась лишь одного — потерять Андрея из вида, боялась, что они унесут его, и мы больше никогда не увидимся, но процессия шла неторопливо. Я быстро догнала последнего из идущих и даже постаралась обогнать его. Мы остановились у одного из жилищ. Люди расступились и позволили мне войти вслед за Андреем.
Жилище оказалось совсем не из снега, да и откуда ему взяться, вокруг ни тепло, но и не холодно, зеленые деревья и трава. Нет, про снег здесь и не слышали. Жилье причудливой формы — цилиндр диметром около пяти метров с куполообразной крышей. Мягкие, но упругие двери распахнулись перед нами словно шторы. Входя, я случайно коснулась их и слегка прилипла. Материал строения напоминал толстую паутину. Мы очутились в огромном коконе.
Мужчины положили Андрея на мягкий пол и удалились, оставив нас вдвоем. Я присела рядом с ним. В белом, совершенно пустом помещении он выглядел еще более ужасающе: желто-серая кожа обтянула кости, которые могли вот-вот прорвать ее; глаза ввалились, их прикрыли почерневшие веки. Слабое дыхание удерживало его на этом свете и подтверждало, что он не мертвец. Я спрятала лицо в ладонях, не в силах больше видеть того, в кого превратился Андрей. Не знаю, сколько я просидела так, но что-то заставило меня вздрогнуть, и я подняла глаза. По левую руку от Андрея стояла пожилая высокая женщина.