- В общем, так, принимай душ, занимайся там своими делами, а я пошел. Полчаса меня точно не будет. Достаточно? – он нетерпеливо затряс ключами.
- Да, вполне. Спасибо, Ханамия. – толкая дверь в ванную комнату, улыбаясь сказала Йоши.
- И да, там замка на двери нет. Только ручка. Я закрою тебя. Не переживай, в ванную не зайду. Ослепнуть я не хочу. – он усмехнулся и громко захлопнул дверь.
Девушка медленно скинула с себя одежду, которая так аккуратно легла вокруг ее ног и, сделав шаг, вошла в душевую кабину. Томно вздохнув, почувствовав поток теплой воды кожей.
Ханамия уверенным шагом двигался по коридору. Зашарив руками по карманам своих широких штанов, он решил все же позвонить кому-то, прежде чем идти так вот наобум. Но, телефона он так и не обнаружил. Злобно фыркнув, он быстро зашагал обратно, злясь на самого же себя за свою, такую ненавистную им забывчивость.
Тихо защелкав ключом в замке, он приоткрыл дверь, и вошел в темную комнату. Только свет, просочившийся из щелей меж дверью и проемом ванной комнаты, освещал какую-то крохотную часть помещения.
Взяв с тумбочки свой телефон, Макото внезапно остановился и бросил короткий взгляд на не запертую дверь. Чувство неистового любопытства заполнило его так же быстро, как пустой стакан заполняется водой. В его совсем не светлую голову, внезапно проникла мысль «А почему бы и нет?». И правда, почему бы просто не взглянуть одним глазком и обеспечить себя еще на несколько лет отличной темой для издевательств, ведь он был абсолютно уверен в том, что красотой Йоши не блещет. Медленно и тихо подкравшись к двери и приоткрывая ее, он просочился внутрь, надеясь скрыть свое присутствие шумом воды. Макото тихо посмеивался, протягивая руку к прозрачной шторке, скрывающую как раз то самое, что, по его мнению, могло вызвать у него дичайший приступ смеха. Его воображение рисовало абсолютно асексуальную, дряблую фигуру девушки с торчащими замыленными волосами и перекошенным от злости лицом. Еле сдерживаясь от того, чтобы не заржать во весь голос, Ханамия тихо приоткрыл шторку.
Он застыл в оцепенении. Узкие худенькие плечи, по которым стекала белоснежная пена. Тонкая талия, широкие бедра, которые так забавно шевелились, когда она вертелась, наслаждаясь теплотой воды. Длинные и совсем не такие дряблые как представлял Макото, ноги. Мокрые волосы теперь казались еще длиннее и так красиво прилипали к шее, пропуская через себя струи воды к телу. Ханамия даже не дышал. По телу ходили табуном приятные мелкие электрические разряды из-за предвкушения дальнейших действий. Макото был загипнотизирован ею. Её медленные движения, после которых она оставляла на теле мыльные разводы, дразнили его и без того разгорячённое животное желание, от которого становилось тесно в штанах. Решительно он двинулся вперёд к объекту своего вожделения. Шаги были настолько тихими, что девушка даже не слышала его приближения, а стук воды, разбивающейся о кафель, заглушал абсолютно все звуки извне. Когда он к ней приблизился, то мог видеть, как лёгкий пар исходил от её разгорячённой кожи, а мелкие капли сползали вниз по телу, придавая ей ещё более соблазнительный вид. Вдруг, он резко схватил её за бёдра и прижал к себе. Её спина полностью касалась груди парня, а его футболка уже успела намокнуть под горячими струями, и теперь он достаточно хорошо мог ощущать все её изгибы каждой клеточкой своего тела, что заставляло его мышцы напрячься сильнее. В этот момент от столь сладостного ожидания прикосновений, все его чувства обострились и натянулись, как струна. Руки немного соскальзывали из-за пены, но это только больше разогревало парня. Йоши подскочила на месте от неожиданности и повернула голову в его сторону. В её глазах был испуг, но после секундного анализа на опознание, в карамельных глазах заиграли мелкие искорки, а на губах появилась завораживающая улыбка, которая только приносила ещё большее чувство куража. Благодаря близости она могла отчётливо чувствовать всё напряжение Ханамии. Она сама не ожидала от себя такой реакции, но эта вся ситуация просто обезоруживающе действовала на нее.
- Ты напугал меня, придурок.
Но Макото не слышал её. Все её слова существовали только как один из оттенков приглушённого фонового шума в его голове. Кровь сильно начала приливать к вискам, а стук сердца всё громче разносился эхом в ушах. Он непрерывно смотрел на её губы, что так искушающее перебирали слова и пробуждали новые грани соблазна. Не сказав ни слова, он наклонился к ней и поцеловал весьма грубо, требовательно. На её губах был привкус мыльной пены, который добавлял только остроты в его желание обладать ею здесь и сейчас. Чтобы добиться новых ощущений, в очередном своём порыве он прикусил её нижнюю губу. Из уст девушки раздался тихий стон. Немного отстранившись, чтобы поменять своё положение, он развернул её к себе лицом и впечатал своим телом в стену душевой, и снова впился в её губы. Он был опьянён, бурлящим ураганом чувств, возникшим от этой невероятной близости. Макото больше не мог контролировать себя. Слишком долго он ждал. Слишком долго он думал. Слишком долго он терпел, пытаясь перебороть все то, что происходило внутри. Надеясь избавиться от этого, как от заразы. Но все было зря. И теперь, именно в этот момент, пришло ясное осознание этого. Он чувствовал себя полностью голым перед ней, вывернутым наизнанку, ведь сейчас всё, что он так давно пытался выразить рвётся наружу. Он снова прикусил её губу уже не в силах контролировать себя, освобождаясь от этих терзающих мук, бесконтрольных, страшных, губительных. Парень почувствовал ржавый привкус на кончике своего языка. Это была её кровь. Он прокусил её губу до крови. На него это подействовала, как наркотик, как то самое невероятное чувство мазохистской боли в мышцах после невероятно долгой тренировки, что доводила до изнеможения. Обоим уже не хватало запасов вздохов. Парень неохотно отстранился и, нервно дыша, наклонившись к её уху, прошептал:
- Не дергайся, иначе будет только больнее. Попробуешь сбежать, будет еще хуже.
Да, даже в такой ситуации и в таком невероятном для него состоянии, он находил в себе силы предъявлять свои правила. Йоши почувствовала, как её ноги становятся ватными и она вот-вот могла бы упасть, если бы он так крепко не вжимал её в стенку. Всё её тело трепетало от волнения и сбившегося дыхания, её грудь быстро поднималась вверх и вниз, впитывая в лёгкие как можно больше воздуха, от накатившего страха, а внизу живота разливалось до ужаса предательское но, чертовски приятное и тёплое чувство. Тело требовало большего. Некогда горячие струи и исходящий от них пар теперь казались прохладными, но даже они были не в состоянии остудить появившееся напряжение. Макото испытывал невероятную жажду, как бедный путник в пустыне, у неё не было предела, он чувствовал это всеми фибрами своей души. Он жадно целовал её шею, покусывая и постанывая от приятных тактильных ощущений, но ему было всё мало. Её тихие стоны наслаждения парень слышал даже сквозь звуки бешеного ритма своего сердца, что бил в его ушах, и он упивался этим. Одной рукой, он взял её запястья и мёртвой хваткой зафиксировал их у неё над головой. Йоши поддаваясь порыву от хозяйских прикосновений его губ к её груди, ключицам, закинула свои ноги к нему на бёдра. Он помог ей с этим, придержав её свободной рукой. Своей напористостью он доводил её до сумасшествия, которое граничило с психозом. Она была слаба перед ним, и всегда, это понимала. Она не могла устоять тогда, перед тем злосчастным поцелуем, так же, как и теперь, перед этими предательскими ласками. Она была вся в его власти, добровольно подавалась навстречу его прихоти прямиком в капкан, который норовил вот-вот захлопнуться на ее длинной, тонкой шее, оставляя кровавый след. Девушка хотела, чтобы он прекратил эту безумную пытку и подарил ей нескончаемое блаженство. Но, признать это было еще мучительнее.
- Не мучай меня. Отпусти, прошу… иначе… иначе… - ее голос срывался от тихих стонов.
Ханамия, только хитро сощурив глаза, усмехнулся и продолжил свои неимоверные пытки.