— Это было бы здорово!
Они поехали на такси. Разместились на заднем сиденье. Кирилл взял руку Вики и поднес к щеке, а потом поцеловал. Его глаза потемнели и блестели, как морские камешки под береговой волной. Вика руки не отняла. Она рассеянно взглянула на него, а потом повернулась к окну.
Они мчались по широкому проспекту Стачек мимо Нарвских ворот, крепких сталинок, громады Кировского завода и прямоугольной тумбы-метро с колоннами, мрачных домов с массивными башнями. Здесь все было не так, как на Крюковом канале. Просторно, ровно, перпендикулярно. Вика вглядывалась в темноту и пыталась разобраться с чувствами. Почему бы и нет?
Глава 24. Целительница
Реанимация находилась на первом этаже, к ней вел узкий коридор налево от гардероба. Стеклянная дверь была завешана объявлениями и обычной для такого отделения надписью: «Вход строго запрещен». Трудно сдерживать родителей, чей ребенок попал в реанимацию, но там они мало чем могут помочь. Матери Гриши, к счастью, рядом не оказалось.
Возле двери имелась кнопка, но Кирилл позвонил по телефону. После короткого разговора замок щелкнул, и они вошли внутрь. Там вновь попали в длинный коридор с придвинутыми к правой стене пустыми функциональными кроватями и оборудованием в чехлах. Слева располагались двери. Из одной вышел высокий врач и махнул им рукой. Они вслед за ним ступили в комнату, в которой имелась небольшая кухонная стойка, два дивана напротив друг друга и столик с дымящейся чашкой. Заведующий собирался пить чай и пригласил их присоединиться. Кирилл достал из пакета коробку с эклерами, которыми они запаслись в кафе.
— Очень вкусные, — порекомендовал он.
Заведующий и не собирался отказываться. На вид ему было лет тридцать пять. Крупный, плечистый, с чуть кривоватым носом и умными, уставшими глазами. За чаем они обсудили пациента.
— У нас была девочка. Потеряла сознание после урока физкультуры. Ее оживили, но с последствиями. Не восстановилась, — рассказал заведующий.
— У Гриши какие шансы? — спросил Кирилл.
— По анализам вроде все неплохо, но пока не очнется, не угадаешь.
— Он под седацией? — спросила Вика.
— Вообще без всего.
— Но сам не дышит?
— Нет.
— Можно на него взглянуть?
— Пойдемте.
В большом помещении за раздвижной дверью в центре находился круглый медицинский пост, внутри которого за компьютерами сидели парень и девушка. «Медсестра и молодой ординатор», — определила Вика. Вокруг поста с двух сторон стояло по три кровати, лишь одна оставалась свободной. Справа, за стеклом, находились отдельные боксы на две койки. В первом из них лежал Гриша. Он занимал всю кровать. Изо рта торчала прозрачная трубка, привязанная к голове бинтом. Почти бесшумно работал аппарат ИВЛ. По монитору бежали зеленые комплексы ЭКГ.
Вика подошла к кровати и сжала ладонь мальчика. Она знала, что может помочь, но не представляла, как это сделать. Надеялась на какие-нибудь знаки, интуицию, ощущения. Стояла и прислушивалась к себе. Но ничего необычного не чувствовала, а вокруг ничего не менялось. Взгляд ее скользнул по приборам, а потом опустился вниз, где висел прилепленный пластырем листок с именем, фамилией мальчика, датой рождения и диагнозом. Перед глазами заметались фиолетовые полосы, во рту пересохло, а внутрь через руку пробрался леденящий холод. Сердце задергалось и замерло. Она потеряла сознание.
Очнулась Вика уже в ординаторской. Она лежала, вытянувшись, на диване. Рядом сидел Кирилл.
— Как вы? — спросил он.
Вика ощупала грудь. Она была одета, ничего не болело. Значит, никто ее не реанимировал, ребра не ломал.
— Нормально, — хриплым голосом ответила она. — Как Гриша?
— Все хорошо. Пришел в себя. Дышит сам. Разговаривает.
— Дайте водички.
Кирилл метнулся к столу, налил воды в чашку. Вика сделала несколько жадных глотков, облизала губы. Кирилл с тревогой смотрел на нее. Главное, чтобы он не связал обморок с пробуждением Гриши. В комнату зашел заведующий.
— Очнулись, — заключил он, как-то многозначительно поджал губы и закивал.
Вот он что-то заподозрил. Вика присела, голова кружилась. Она, вцепившись в Кирилла, встала и сказала:
— Мы пойдем.
— Вы уверены? — одновременно спросили Кирилл и заведующий.
Вика кивнула и побрела к выходу. Кирилл шел рядом, больше не задавая вопросов, ему было достаточно, что она так близко и держится за его плечо. На улице Вика вдохнула холодного воздуха и закашлялась. Ее скручивало, пока из горла не вырвалось что-то чужое, мерзкое, склизкое. После этого грудь освободилась. Вика выпрямилась и прошептала, опередив вопросы: