Впервые он не ушел, после того, как она вымыла тарелки, и разговаривал с ней, пока она ставила на плиту чайник, а когда она смущенно достала коробку конфет, он даже взял одну, улыбнулся и дотронулся до ее руки. Она была настолько рада, что сжала его плечо и позволила себе погладить его шею. Он на мгновение напрягся, потом расслабился и снова улыбнулся.
— В последние годы от меня было мало проку, Дженни. Прости.
Она тоже улыбнулась.
— Это не имеет значения. До тех пор, пока мы живем друг для друга.
Ей показалось, что он хочет приподняться и поцеловать ее, и ее сердце подпрыгнуло от волнения, но он откинулся на спинку стула.
— Чай готов?
— Сейчас будет готов. — Скрывая разочарование, она отвернулась и занялась чайником. — Не прогуляться ли нам попозже? — спросила она, не глядя на него. — Сегодня прекрасный вечер. Мы могли бы пройтись до аббатства или погулять в парке.
— Было бы неплохо, — достаточно уклончиво произнес он.
— Вот. — Она подала ему чашку с чаем и села рядом. — Или мы можем выпить в саду. Что ты предпочитаешь?
— Просто хочу посидеть немного и выпить чаю. — Однако она уловила в его голосе беспокойство.
Она почувствовала, что и сама не очень-то спокойна. Может, ей не надо так торопить его. Но ей так хотелось, чтобы он повернулся к ней, обнял ее, занялся с ней любовью. Поставив чашку на стол, она подвинулась поближе к нему.
— Адам…
— Подожди! Слышишь? — Адам неожиданно выпрямился. — Слушай!
— Я ничего не слышу. — Она почувствовала, что боится чего-то. В груди у нее образовался ком, когда она стала прислушиваться. — Давай выйдем на улицу. — Она поднялась и схватила его за руку. — Идем, Адам.
Но звук исходил оттуда, из-за открытого окна. Словно кто-то скребется. Потом раздался шелест плюща, и из тишины послышалось угрожающее рычание.
— Адам, пожалуйста. Давай уйдем. Не надо ждать.
— Это всего-навсего кошка…
— Это не просто кошка! — Ее голос перешел в истерический крик. — Ты знаешь, что это не просто кошка! Адам, пожалуйста, послушай меня. Ты не можешь оставаться здесь и позволять ей проделывать это с тобой. Не можешь!
Она прижалась к нему, когда он поднялся и пошел к окну.
Кошка мгновение постояла на подоконнике, разведя уши, с горящими оранжевым огнем глазами. Потом легко впрыгнула в комнату, сердито стуча хвостом.
— Адам! — Она отпрянула. — Адам, не давай ей прыгнуть на меня.
— Уходи, Джейн. Пожалуйста, уходи. — Он ласково положил руку кошке на голову, и та мгновенно подняла к нему мордочку и стала тереться о его ноги.
Джейн начала отступать, всхлипывая.
— Адам! Пожалуйста.
— Уйди, Джейн! — Его голос был резким. Секунду он колебался, глядя на нее, потом медленно повернулся и направился к двери, а кошка осторожно шла рядом с ним. Через мгновение они вышли, и дверь за ними закрылась.
Джейн упала на стул, по ее щекам текли слезы. Так она и сидела, пока не стемнело. Потом она протянула руку к телефону и набрала номер Лизы.
Лиза посмотрела на часы. Поезд, как всегда, опаздывал. Ей казалось, что она стоит на платформе Ньюпорта уже несколько часов. Она уже выпила вторую чашку жуткого кофе, подававшегося на станциях Британских железных дорог, и прочитала газету с начала до конца. Звонок Джейн предыдущей ночью был настолько отчаянным, что Лиза чуть не захотела тут же сесть в машину и отправиться в Сент-Албанс, но удержалась. Повлиял и тот факт, что маленькая Бет, которой было уже три года и которая ходила в детский сад в Хэй, простудилась и не хотела никуда ее отпускать. Этим утром ей было лучше, и малышка согласилась побыть с дедушкой Филом при условии, что ей разрешат порисовать в студии. Лиза была вполне уверена, что любящий дедушка вовсе не возражал, хоть и здорово притворялся. Было бы хуже, если бы он всерьез возражал. Она собиралась встретить Джейн, которая приезжала на скором поезде, отправлявшемся с Пэддингтонского вокзала, и пообедать с ней где-нибудь по дороге на ферму, чтобы выяснить, что же конкретно произошло.
Поезд наконец прибыл. Когда она увидела осунувшееся лицо Джейн, выходившей из поезда и с таким трудом тащившей свой небольшой чемодан, словно он весил десять тонн, ее сердце упало. Дженни выглядела совершенно больной и несчастной. Забрав у нее чемодан, она повела ее к машине, а потом они долго выбирались из утреннего потока транспорта в Ньюпорте в сторону дороги, ведущей в горы.