— Покажи. — Лиза соскользнула с дивана и встала на колени возле нее. О Боже, Бет, что случилось? Он не…
— Нет, это не он. Как ты могла даже подумать такое!
— Тогда что это? — Неожиданно охватившая ее паника отразилась в ее голосе. — Расскажи мне, Бет!
— Это была кошка.
— О, нет. — Лиза потрясла головой. — О, Боже, пожалуйста, не надо. — Она молча вернулась на диван.
Значит, того, что она оставила в покое Адама, ей было недостаточно. Брид явилась в Уэльс. Может быть, это было просто предупреждение или ее мстительность не знает предела? Джули, Келом, Фил, Джейн. В жизни Адама остались только два человека. Она сама и Бет…
Лиза поежилась.
В тот вечер она проверила каждую дверь, каждое окно и обыскала весь дом, после того как Бет наконец ушла спать. И прежде чем устало забраться в свою постель, она отперла шкаф, где хранилось ружье Фила, и поставила его в углу возле кровати. Под подушку положила кухонный нож и спала, не выключая свет.
Роберт Кэсси позвонил по телефону в десять минут десятого.
— Лиза, что произошло? Джайлс говорит, что не может работать с твоей внучкой.
— Прекрасно может — или сможет, если у него еще остались мозги, — резко ответила Лиза. У нее была беспокойная ночь, и она отвратительно чувствовала себя. — Скажи ему, что нужно быть немного более профессиональным. Бет совершенно расстроена. Передай ему, что нельзя так играть с девочкой. Это недостойно. Просто скажи ему, чтобы он держался от нее подальше. Они уже сделали все, что было необходимо сделать к этому времени. — Лиза просмотрела заметки и рисунки и была потрясена тем, на каком высоком профессиональном уровне они были выполнены. — Все обойдется. Они оба успокоятся.
— Мне бы ваш оптимизм!
— Поверь мне. — Лиза улыбнулась. Ночью она придумала кое-что, что очень взволновало ее.
На телефонный звонок долго не отвечали. Потом кто-то взял трубку.
— Pronto?
— Микеле? Это я, Лиза! — Она затаила дыхание. — Можно нам с Бет приехать повидать тебя?
Terrazza была совсем такой, какой она ее помнила. Крошащийся белый камень, увитый сладко пахнущей богородской травой и другими ползучими растениями, казалось, слился со склоном холма, словно старый замок вырастал из самого сердца горы. Лиза глубоко вздохнула от удовольствия. Она поймала взгляд Микеле.
— Ты очень хороший человек.
— В этом я всегда старался убедить тебя. — Он улыбнулся. — Когда ты собираешься рассказать мне правду?
— Правду? — Она потянулась за стаканом вина.
— Правду.
Микеле был высокого роста, его волосы были все такими же густыми, но теперь совершенно седыми. Смуглое лицо покрылось легкими морщинками, а глаза стали немного светлее. Во всем остальном он не изменился. Она до сих пор ощущала физическое влечение к нему каждый раз, когда смотрела на него. Но это же смешно, убедила она себя, в ее возрасте испытывать подобное влечение к мужчине. И тем не менее ей хотелось протянуть руку и пробежать пальцами по шелковистым волосам на его смуглой руке, которая покоилась на краю стола рядом с ней. Он улыбнулся.
— Да, я знаю, что вы приехали, чтобы увезти Бет от какого-то недостойного мужчины, чтобы она могла расслабиться, отвлечься и собраться с мыслями и — что ты там еще говорила? — Он поцокал языком. — Но я не думаю, что вы приехали только поэтому. Я хорошо помню свою Лизу. Не похоже на нее, чтобы она кого-то боялась. Она никогда не боялась даже самых именитых авторов. Ведь меня же она не боится!
Она рассмеялась.
— Наблюдательный, как всегда.
— Итак, правду.
— Микеле, я рассказала бы тебе правду, если бы был хоть один шанс, что ты мне поверишь. Но мне кажется, ты не сможешь поверить. — Она видела Бет, бродящую в саду. Светлая соломенная шляпка, которая была на ней, появлялась то там, то тут между деревьями. Неожиданно она остановилась, и Лиза увидела, как мелькнуло что-то белое, когда Бет открыла этюдник. Лиза поняла, что некоторое время Бет будет занята.
— Проверь меня. — Его голос был серьезным.
— Хорошо. Я расскажу тебе. Я боюсь. За Бет и за себя.
Он слушал, не прерывая. Один только раз наклонился, чтобы взять из ведерка со льдом бутылку вина, и наполнить ее бокал. Потом снова расслабленно откинулся на спинку стула. За очками с темными стеклами загадочно сверкали его глаза.
Когда она закончила, он ничего не говорил некоторое время, потом медленно выпрямился и оперся локтями о стол.
— Ты когда-нибудь обращалась за советом к священнику?
Она покачала головой.
— Адам не стал бы этого делать. Я тоже.