— Республик давно нет, никто и не помнит, что это такое, — хихикнул Джон, — а красивое слово осталось. Заведение средней руки. Но… нас оттуда никто не погонит за громкий беспричинный смех и работает кабачок до последнего посетителя. Где ты такое видел?
Нигде…
— Далековато от меня, — вздохнул я. Придется взять домашний шаттл. Клариссе с Дереком придется посидеть дома.
— Скажи спасибо, что не на другой планете, как предлагала Анастейша, — хохотнул Джон. — И попрошу без опозданий.
— Спасибо, — вздохнул я. Действительно, хорошо, что все-таки на Земле. На другую планету я вряд ли решился бы полететь…
Кларисса надула и без того свои пухлые губки, когда я сообщим за обедом, что собирают оставить их с Дереком одних, причем еще и без шаттла, но перечить мне не решилась. Видимо, у меня был слишком решительный вид. Дерек же только выразительно приподнял брови. Он догадывался, куда, зачем и к кому я могу отправиться…
Как же я боялся встречи с однокурсниками, и как желал ее.
На ватных негнущихся ногах вышел из шаттла, брезгливо потянул на себя за ручку дверь. Везде давно белый пластик, а здесь ржавое железо. Что за еду в таком заведении могут подавать? И что за питье?
Музыка оглушила, едва я шагнул за порог.
— Ники пришел! — раздался чей-то истошный вопль. И мгновенно стало тихо.
Я смотрел на них, они с недоумением на меня — все восемь моих одногруппниц, некогда влюбленных в меня.
— Ты ли это, Ники? — осторожно поинтересовалась Бетти.
— Ты споешь нам? — Голос дрогнул, чего я совершенно не ожидал. — Сильно изменился, да?
— Нет! — Девчонки окружили меня со всех сторон. Они поворачивали меня и вправо, и влево, разглядывая со всех сторон. — Не изменился. Ты просто стал совсем другим. А где твои роскошные кудри?
— А кудри Ники состриг еще на третьем курсе, когда у нас, мальчиков, началась военная кафедра. — Это Джон подошел к нам и попытался сгрести в охапку всех женщин разом, в том числе и меня. — Проходи, занимай за столом понравившееся место. Еще не все подошли. Нас много на каждом километре! — прокричал он наш девиз.
А потом понеслось: — А помнишь?..
Оказалось, что я тоже много что помнил из студенческой жизни. Сам почти без перерыва кричал сакраментальную фразу.
Все радостно вспомнили, как я на первое занятие по военке завалился нестриженым. Все под ноль, а я при кудрях. И заработал наряд вне очереди — меня отправили почистить китель начальнику кафедры. Ну а я не будь дураком, натянул на себя полковничий китель, его фуражку и встал на этаже со щеткой в руках, чтобы всякий входящий студент мне спинку потер. Только студенты почему-то честь отдавали, а потом и капитан… Фамилию запамятовал, тоже руку к пилотке приложил.
И ведь никто тогда не разглядел, что и лет новоявленному полковнику немного, и золотистые кудри торчат из-под фуражки… Правда, потом я от полковника заработал еще один наряд вне очереди, но это было потом…
— Ники, — вдруг обратилась ко мне Анастэйша, — жаль, что в магистратуре тебя не было. Мы все понимаем — карьера и все такое прочее. Но так тебя не хватало.
— А почему меня не было? — напрягся я.
Защиту диплома великолепно помню, а потом как отрезало.
— Ну как же, — встрял в разговор Алекс, — Ники у нас был лучшим на кафедре компьютерной лингвистики. Разве такое можно забыть? Тебя пригласили в Академию, — он похлопал меня по плечу, вторгшись в мое личное пространство. Замечу второй раз за сегодняшний вечер — сначала Джон, теперь вот Алекс. Девушки не в счет — с нашими девчонками обниматься я мог бы вечно.
— В Академию, говоришь, — я судорожно сглотнул. — И меня взяли?
Алекс недоуменно пожал плечами. А почему нет?
— Еще студентом ты написал в одиночку лучшую на то время программу для обработки языковой информации. Разве не так? — поинтересовался он осторожно.
Я опешил… И почему я занимаюсь какой-то аналитикой? А, оказывается, я специалист совсем в другой области. Завтра же увольняюсь и приступаю к поиску новой работы… Стоп… А где мой диплом? В коробке с документами на имя Джеффри — я его получил, окончив Академию не под своим именем. И что теперь? На глаза накатились слезы, захотелось завыть от безысходности.