Здесь, у приграничных лесов, люди были пониже ростом, чем в центральных городах Империи, рыжеволосые и крепко сбитые. Феликс знал, что о них ходит слава как о замкнутом, богобоязненном народе, подозрительном, бедном и необразованном. Глядя на местных жителей, он вполне мог в это поверить, но помнил, что столичные обитатели, полные предрассудков, рассказывают только половину правды.
Он не ожидал увидеть здесь эту гордость и бесстрашие. Он думал, что встретит безропотных барских крепостных, а встретил людей, смотревших ему в глаза без страха и открыто противостоявших всем мрачным силам загадочного леса. Он полагал, что Месснер исключение, но теперь понял, что он типичный представитель своего народа. Феликс ожидал увидеть рабов, а нашел свободных людей, и это пришлось ему по душе.
Готрек осмотрел стены и дома и повернулся к Месснеру.
- Лучше созвать ваших людей и растолковать им что к чему. Все это очень плохо.
Феликс смотрел с дозорной башни на вырубку вокруг поселка на краю леса. Теперь и он был одним из его обитателей, и снова к нему вернулся детский страх: враждебный и живой мрак леса служил укрытием для самых страшных тварей на земле. Последние лучи угасающего солнца проникали сквозь ворота. Рядом в дозоре стоял Месснер, внимательно оглядываясь холодными серыми глазами.
- Все это, конечно, выглядит скверно, - сказал он.
- Я думал, что вам часто приходилось сражаться с лесными зверолюдами.
- Да, мы то и дело дрались с ними, с разными изгоями и прочими разбойниками. Но это всегда походило на стычки не более. Они украдут детей - мы убьем нескольких из них Они угонят свиней - мы начинаем на них охоту. Иногда мы обращались к герцогу и снаряжали целый карательный поход, если набеги становились уж очень жестокими. Но ничего подобного тому, что вы описали, раньше не было. Их явно что-то сильно взбудоражило.
- Может, эта женщина, их предводительница?
- Очень похоже на то. Мы слышали о таких в старых сказках - Проклятые Избранники, Воители Хаоса и все такое, - но никогда не думали, что придется с ней столкнуться.
- Боюсь, что в старых историях много правды, - сказал Феликс. - Я повидал много странных вещей во время моего путешествия. И я уже ничему не удивляюсь.
- Истинно так, господин Ягер. Я рад, что такой образованный человек, как вы, признает это. Я тоже видел много странного в лесу. И, ну это, знаете, сказки не врут, я теперь тоже не сомневаюсь. Говорят, что в этих лесах есть Черный алтарь. Он принадлежит Мраку, и там людей приносят в жертву. Говорят, что зверолюды и другие… твари… молятся там.
Они умолкли. Тревожные предчувствия овладели Феликсом. Все эти разговоры о Мраке взбудоражили и насторожили его. Он снова оглядел местность.
Женщины и дети прекратили работы в полях и стали возвращаться домой под защиту деревянных стен; их корзины были полны картофеля и редьки. Феликс знал, что провизию отнесут на склад. Поселок готовился к осаде. Другие женщины, собиравшие орехи и травы в лесу, вернулись на час раньше, когда прозвучал предупреждающий сигнал.
Мужчины уже давно были внутри, проверяя запасы воды, затачивая пики и насаживая железные наконечники на копья. Сзади был слышен постоянный звон стрел, попадающих в железные мишени, - это тренировались лучники.
Феликс подумал, что, может быть, стоило остаться на ночлег в лесу. Тогда бы он мог взять лодку и уплыть вниз по реке. Он не знал, что лучше - быть одному в чаще или оказаться здесь в западне, окруженной силами Хаоса. Он постарался отогнать от себя эти мысли как недостойные, вспоминая слова Готрека о том, что необходимо управлять своим страхом. Но опасность оказаться запертым в этих лесах постоянно терзала его.
Снова выглянув наружу, он увидел, что по полю бежала большая группа охотников. Феликс заметил, что они несут раненых. Кто-то оглядывался назад, ожидая преследования. Две оставшиеся на поле женщины поднялись, чтобы помочь им.
- Это Микал и Дани, - узнал Месснер. - Видимо, они попали в беду. Надо бы выйти и разузнать, что случилось. Оставайтесь здесь и смотрите в оба. Если что-то случится, трубите.
Он сунул большой сигнальный рог в руку Феликсу и, прежде чем тот успел что-то возразить, ловко проскользнул в люк и пробежал уже половину лестницы. Феликс пожал плечами и коснулся холодного металла пальцами. Тяжелая штука, хотя кто знает, как она звучит. Он посмотрел вслед охотнику, впервые заметив сверху его круглую лысину. Феликс снова отвернулся к полям.
Люди бежали к городу, так и не бросив раненых товарищей. Ворота со скрипом отворились, и жители поспешили навстречу во главе с Месснером. Феликс видел, как люди смешно подпрыгивали, стараясь разглядеть его. Месснер был местным вожаком, сразу выделявшимся в собравшейся толпе народа. Мощные лесорубы и старики, пышные домохозяйки и тоненькие девочки безмолвно слушали его веселый бойкий голос, предупреждающий о приближающейся опасности.
Никто не возразил ему и не засомневался в его словах. Когда Месснер сказал, что верит Готреку и Феликсу, больше никто не задавал им вопросов. Они даже почтительно слушали Кэт, хотя она была всего лишь ребенком. Ягер помнил все, что было сказано и сделано после того, как тот закончил говорить. Молчание, мрачные, покорные судьбе лица поселян и солнце, играющее на их затылках. Он помнил, как женщины с детьми повернулись и направились к храму Сигмара. Толпа молча расступилась, чтобы дать им пройти.
И также безмолвно мужчины распределились по отрядам лучников и бойцов на секирах. Казалось, Феликс наблюдает за привычным ритуалом, который эти люди всегда совершают в случае опасности. Месснер спокойно распоряжался. Никто не кричал - в криках не было нужды. Без дисциплины в этих суровых краях было просто не выжить.
Он завидовал им, единству их общества: они могли опереться друг на друга. Насколько он мог судить, никто из них не сомневался в преданности своих товарищей. Это, должно быть, обратная сторона лесного уединения: люди знают друг друга всю свою жизнь, и их узы доверия должны быть очень крепкими.