Резцов проявил поразительное самообладание. Методично и хладнокровно он обследовал все сложное машинное хозяйство «Октябрида». Казалось, в эти минуты мысль работала особенно быстро и безошибочно.
Его интересовало в первую очередь состояние атомной станции. Если там произошла серьезная авария, это означало конец всему. Но в ритмичном ходе подводного города незаметно было изменений. С этой стороны все как будто обстояло благополучно. Резцов перешел далее, к обследованию гигантского корпуса «Октябрида», чтобы выяснить - не пострадал ли он от ударов. Но сталолитовая броня с честью выдержала испытание. Проверив все средства связи. Резцов остался вполне удовлетворен. И внутренняя, и внешняя связь работала безупречно.
Никто из экипажа подводного города не пострадал.
Аспинедов приказал коммутаторному отделу телефонно-телевизорной станции:
- Немедленно проверить состояние всех абонентов! О несчастных случаях поставить меня в известность.
Утром в подводном городе царило необычное оживление. Оправившийся от пережитых испытаний экипаж был охвачен воодушевлением и подъемом.
Выйдя из своей каюты, Елена прежде всего зашла к отцу. Но, увидев, что Аспинедов весел и даже шутит, она направила шаги к своей лаборатории.
Со времени взрыва прошло всего лишь два часа, между тем эфир уже гудел от переклички сотен радиостанций. Станция «Октябрида» каждую минуту ловила новый призыв о помощи, доносившийся с ближайших островов или с судов, с которыми взрыв сыграл катастрофическую шутку.
Штаб «Октябрида» решил обследовать окрестности при помощи быстроходных атомоботов и самолетов. Подводный город поднялся на поверхность океана.
Настоятельные просьбы о помощи слышались из района самого крупного из островов группы «Умирающего лебедя». Пострадавшие от взрыва молили «спасти их души».
Пока не представлялось возможным определить - какая именно трагедия произошла там, в подводных тайниках «Умирающего лебедя». Это стало известно лишь после того, как один из разведочных скоростных самолетов «Октябрида» прислал следующее донесение:
«На скале «Умирающего лебедя» и на сообщающимся с нею острове Татэ имел место взрыв необычайной силы. Остров окутан густыми облаками пара и дыма. Скалы «Умирающий лебедь» более не существует. Волны океана свободно перекатываются там, где еще вчера высоко поднималась «шея лебедя». Воды океана вокруг острова Татэ, известного под именем «Умирающего лебедя», кипят и пенятся, как в гигантском котле. Сотни людей, поднявшись на береговые скалы острова, простирают руки к нам, моля о спасении…»
Радиограмма второго разведочного самолета гласила:
«Обнаружил три погибающих теплохода к западу, югу и юго-востоку от острова Татэ, известного под именем «Умирающего лебедя». Поверхность океана, радиусом в триста километров, полна обломками потерпевших крушение судов и кишит цепляющимися за них людьми…»
Командование «Октябрида» немедленно распорядилось выслать на помощь потерпевшим аварию пароходам и для оказания помощи пострадавшим все атомоботы и амфибии со спасательными помпами.
Атомоботам был дан приказ пересечь пояс кипящих вод и подойти к большому острову «Умирающего лебедя».
Подводный город сообщил своим разведчикам, разосланным во все стороны, что он и сам направляется к берегам большого острова «Умирающего лебедя» и будет там через четверть часа.
Но в ту минуту, когда «Октябрид» был уже готов полным ходом устремиться к острову, прозвучал новый призыв, который потряс всех. В эфире зазвучали слова:
«Аденц!.. Аденц!.. Аденц!.. Говорит экипаж АЛД-1… Это я, Сергей Зорькин!.. Это я, Сергей Зорькин!.. Спешите на остров Татэ! Наши здесь!.. Аденц!.. Аденц!.. Аденц!.. Говорит Сергей Зорькин, Сергей Зорькин… Говорят люди с АЛД-1, говорят люди с АЛД-1…»
Надо ли описывать, что произошло в этот момент с ок-тябридцами и, в особенности, с Верой Павловной?.. А уж Абэк - тот и вовсе не мог ни минуты оставаться спокойно на одном месте.
- Товарищи, дорогие!.. Ведь это он, наш Сергей! Это он, он… Наши живы!
- Вперед, полным ходом! - прогремел но радио приказ Аспинедова. Он был бледен, голос его дрожал. - Вперед, дорогие, полным ходом вперед!..
Радиостанция «Октябрида» отвечала Сергею Зорькину:
- Внимание, АЛД-1…Внимание, АЛД-1!.. Спешим на помощь вам. Сергей, скоро будем с вами!.. Говорит Абэк
Аденц, говорит Абэк Аденц!.. Мужайтесь, товарищи!.. Подводный город спешит к вам на помощь!.. «Октябрид» спешит к вам на помощь!..»
«Октябрид» был на траверсе «Умирающего лебедя».
Дым стлался над островом. Наземные сооружения были сравнены с землей. Развалины их погребли под собой подводный арсенал поджигателей войны.
…Через несколько часов «Октябрид» прибыл к острову Татэ и приступил к своей освободительной миссии. Экипаж «Октябрида» выпустил на свободу людей из лагерей смерти и вывез их с полуразрушенного, выжженного взрывом острова.
Никогда еще людям подводного корабля не приходилось прилагать такие сверхчеловеческие усилия для спасения погибающих, как в злополучный день страшного взрыва.
Самоходные амфибии и атомоботы непрерывно сновали взад и вперед, доставляя пострадавших на «Октябрид».
В процессе этой кипучей спасательной работы на одном из ближайших островков, в лагере смертников и был обнаружен весь экипаж астероидиноплана АЛД-1, за исключением Сергея Зорькина. Капитан астероидиноплана был найден позднее на большом острове «Умирающего лебедя». Его доставили туда, чтобы путем намеченного взрыва покончить и с ним, и с другими «опасными заключенными». Однако и Зорькину, и многим другим осужденным на смерть чудом удалось спастись.
Смелому летчику посчастливилось встретить соотечественников, услышать родные голоса, но увидеть лица друзей он уже не мог: вместе со многими другими пленниками, находившимися на острове в момент взрыва, он потерял зрение от образовавшихся при взрыве ядовитых испарений.
Встреча экипажа астероидиноплана АЛД-1 с друзьями была в высшей степени волнующей.
Не выпускавшие друг друга из объятий, Абэк и Сергей Зорькин немедленно начали дружескую перепалку.
- Ну, как урегулировал свой быт? - весело справился не утерявший жизнерадостности летчик.
- Какой быт? - притворился непонимающим Абэк.
- Удалось ли Елене Николаевне заронить в твою мудрую голову идею о необходимости брака?
- Представь - удалось!
- Ну, поздравляю, дружище!..
- Принимаю твое поздравление с тем, чтобы и ты разрешил поздравить тебя, если, конечно, согласится одна особа…
- Ты о ком?!
- О твоей Вере Павловне.
- Абэк! - воскликнул Сергей Зорькин с глубоким волнением.
Мужественного летчика словно подкосило. Он опустил голову и глухо сказал:
- В том аду, где я временами терял всякую надежду на возможность возвращения к жизни, меня поддерживал лишь ее образ, воспоминание о ней. Я никогда не забуду ее…
- Вот это уже чудесно! - одобрил Абэк.
- Надеюсь, ты и Елена продолжаете поддерживать дружеские отношения с нею… А как она? Наверно, давно уже вышла замуж… Интересно знать, где она теперь?..
- Здесь, она здесь, и сейчас слушает нас, дорогой друг! - воскликнул Абэк и негромко добавил: - И она не замужем, можешь быть спокоен…
- Вера - здесь? - недоверчиво переспросил Сергей.
Вера Павловна нерешительно подошла и вложила свои руки в могучие руки летчика.
- Сергей… - еле смогла она выговорить сквозь слезы.
Они долго-долго стояли друг против друга, и никто из присутствовавших не решался нарушить это многозначительное молчание.
Не менее трогательной была и встреча Абэка с отцом.
С того момента, как октябридцы с раскрытыми объятиями встретили спасенных соотечественников, стосковавшийся Давид Аденц не мог ни на минуту расстаться с сыном. Он, не стесняясь, трепал и ласкал его кудрявую голову, точно Абэк был еще маленьким мальчиком. Старый ученый и смеялся, и плакал, вытирая слезы тыльной стороной той же руки, в которой держал платок, и словно в забытьи без конца повторял: