Сзади раздались шаги, а потом меня подхватили сильные руки и поставили вертикально. Сдернули с головы футболку. Я стояла перед Стасом почти обнаженная. Краска заливала мое лицо, но духу у меня хватило на то, чтобы с достоинством сказать "Спасибо". Сдернуть до конца джинсы и, схватив одежду вместе с дорожной сумкой, в одном белье прошествовать в ванную.
17. Подготовка
В ванной я задержалась надолго. Высушила и уложила волосы, с удовольствием воспользовалась декоративной косметикой: накрасила губы светло-розовой помадой, подчеркнула цвет глаз тенями, добавила объема ресницам. И почему Диме так не нравится, когда я крашусь?
Из сумки достала синее платье — эластичная ткань не успела помяться. Туфли надену уже на выходе из номера, как бы ни хотелось уже сейчас закончить образ и выйти в таком виде из ванной. Чтобы хоть как-то забылся мой недавний позор.
Когда я вышла, Стас сидел на диване с электронной читалкой в руках. О, так он еще и читать любит. Необычно. Большинство моих знакомых мужчин предпочитали более современный способ поглощения информации — ролики на ютуб. Я убрала сумку в шкаф, предварительно достав из нее лодочки, и прилегла на кровать. Очень хотелось спать. Я прикрыла глаза. Слышно было, что Стас поднялся и направился в ванную. Может быть мне удастся подремать, пока он в душе? Главное — не повернуться лицом в подушку, а то весь макияж останется на постельном белье.
Я лежала с закрытыми глазами и слушала, как за дверью шумит вода вперемешку с негромким мурлыканьем. Кажется, Стас поет в душе. Я не удержалась от улыбки. Все-таки узнать такие мелочи и особенности поведения обычно можно только при совместном проживании. Правда, тогда приходится отказываться от некоторых своих привычек и мириться с чужими. Хорошо, что с Димой мы уже притерлись — несколько месяцев жизни под одной крышей не прошли даром.
Заснуть мне так и не удалось. Но и открывать глаза не хотелось до тех пор, пока шум воды не смолк, а дверь ванной с тихим шорохом не открылась. Я чуть повернула голову и приподняла ресницы. Стас вышел, обмотавшись полотенцем. Широкие плечи и обнаженный торс были покрыты мелкими капельками воды. На груди — какой-то медальон на грубом шнурке. Влажные волосы тщательно расчесаны и уложены. Да уж, точно — кому-то достается все. Я еле слышно вздохнула и закрыла глаза, вспоминая Диму. Ему тоже было нечего жаловаться на фигуру. Хоть и таких мышц, как у Стаса у него не было.
Вспомнив про Диму, я поняла, что до сих пор не написала ему. Со всеми этими впечатлениями совсем вылетело из головы. Хотя, скорее всего, он еще спит. Мысли заскользили назад во времени. Я вспомнила, как легла на кровать, ожидая, что ночь перед моим отъездом мы проведем вместе и будем заниматься чем-то более интересным, чем просто сон. Но Дима, кивнув мне, так и не пришел.
Злость медленно начала подниматься в груди. Я еще и проспала в итоге из-за него. Хотя тут сама виновата — нужно было сразу будильник поставить. Но в конце концов, я же стараюсь не носить дома растянутые футболки и треники, хотя это было бы гораздо удобнее.
Когда Дима переехал ко мне, я закупилась красивой кружевной одеждой: шелковыми пижамами, где мини-шортики оголяют почти всю попу. Жутко неудобными, но сексуальными. Несколько ночнушек, где кружево подчеркивает грудь, Теплые хлопковые широкие штаны в сочетании с майками, у которых вырез открывает почти все, что можно — чтобы даже осенью, когда дома холодно, выглядеть не как девочка-капуста в сто слоях теплой, но некрасивой одежды. И все равно Диму порой больше интересует его ноут с онлайн-играми, чем невеста в свадебном комплекте белья.
Я громко фыркнула и поднялась с кровати. Теперь точно не стану ему писать — проснется, сам вспомнит, что я уехала, сам напишет или позвонит. Задвинув злые мысли поглубже, я расправила платье, взбила примятые волосы. Стас уже был полностью одет. Светло-серые брюки и белая рубашка с длинным рукавом и полукруглым свободным воротом. Выглядит просто, но стильно. Снова сидит на диване, откинувшись на подушки с книгой в руках. Услышав, что я подошла, поднял глаза и широко улыбнулся.
— Отлично выглядишь. У Белинского нет шансов.
Я сделала пару шагов к большому зеркалу на стене. Да, сейчас со Стасом спорить трудно. Я сама себе нравлюсь. Обернулась к коллеге:
— А если он гей?
Стас поднялся и подошел ко мне. Встал рядом, взял меня под руку.
— А если гей — у него все равно нет шансов. Мы одинаково ослепительны. Правда, мне тогда придется поступиться репутацией и своими принципами, но для дела можно и потерпеть.