— ..и поцеловала меня, — продолжал Форрест, поднимаясь со стула. Бонни отступила еще на шаг. — Поцеловала так, будто этот день был единственным в нашей жизни и у нас не предполагалось «завтра»; будто ты тонула и только я мог тебя спасти; целовала, пока не зазвонил этот проклятый телефон и этот твой парень тебе не напомнил, что ты должна на меня злиться!
— То, что ты сделал, — это бестактно! Ты никакого права не имел портить мне свидание!
— Я имел все права. — Форрест уже почти обнял ее, но Бонни снова подскочила к дивану и, схватившись за Бейли, спрягалась за нее. — Я люблю тебя!
Бейли с удивлением смотрела на Форреста, чувствуя всю нелепость своего положения. Она хотела было отступить, но Бонни по-прежнему пряталась за ней.
Тишину нарушил Кевин.
— Что вы все тут кричите? — спросил он, стоя в дверях; он тер кулачками глаза и жмурился от яркого света.
Форрест присел перед ним на корточки.
— Иногда мужчины и женщины не могут прийти к согласию и дерутся, — объяснил он, — между тем все, что им действительно нужно, — это поцеловать друг друга и помириться.
— Ладно! — Кевин снова отправился в детскую. Форрест посмотрел на Стала, который кивнул, и они одновременно повернулись к женщинам.
— Ты говоришь исключительно с точки зрения мужчины, — сказала Бонни, снова прячась за сестру.
— А ты будь внимателен, смотри, кого из близнецов ты обнимаешь, — предупредила Бейли, поворачиваясь вместе с Бонни, когда к ним приблизился Стал.
Мужчины в нерешительности остановились. Бейли взяла Бонни за руку и направилась с ней к двери.
— У тебя ключи от машины? — спросила она.
— Оставили в зажигании!
С заднего двора раздался лай Дарби и Макса, которые были очень разочарованы, когда сестры прошли мимо них и, сев в машину, отъехали.
— Они даже не проводили нас, — заметила Бонни, глядя в зеркало заднего обзора.
— Уж не разочарование ли я слышу в твоем голосе?
— Скорее удивление, — возразила Бонни. — После того, что я пережила этой ночью, я бы не удивилась, если бы Форрест ударил меня дубиной по голове и за волосы потащил в свою пещеру. Бейли не смогла удержаться от смеха.
— Все это только для того, чтобы разжечь в тебе желание, не так ли? — спросила она и заметила, что ее сестра готова вот-вот расхохотаться.
— Бейли, я за рулем, не смеши меня! Но Бейли уже не могла остановиться.
— Дуралей? Шут гороховый? — смеялась она, тогда Бонни свернула к краю дороги и от души расхохоталась.
— Розы были такие красивые, но мне пришлось их отдать официантке, чтобы Джим не обиделся! — сквозь смех рассказывала Бонни. — И скрипач играл мои любимые песни!
— Звучит так романтично. Почему же ты так разозлилась на него?
— Потому что… потому что я люблю его! — И она снова засмеялась.
Бейли удивленно смотрела на нее.
— Бонни, глядя на тебя, становится ясно, почему мужчины жалуются, как им трудно постичь женскую душу. Даже я не вполне понимаю тебя!
— Это смех сквозь слезы, и я уже довольно наплакалась. — Бонни всхлипнула, снова засмеялась и выехала на дорогу.
Они молчали весь остаток пути, пока не остановились у дома Бонни и не зашли на кухню.
— Для серьезного разговора нам лучше сначала подкрепиться, — проговорила Бонни. — Достань яйца и масло из холодильника. Я возьму муку, сахар и чипсы.
Бейли улыбнулась, вспомнив, как шоколадные пирожные помогали им справиться с неприятностями в школьные годы. Они тут же взялись за дело, дружно просеяли муку, приготовили крем, взбили яйца, выложили тесто на противень. Бонни поставила противень в духовку, Бейли установила таймер, и они сели за круглый стол в центре комнаты.
— Я бы хотела выйти замуж за Форреста, хотела, чтобы наша встреча не была просто приключением, — произнесла Бонни без всякого вступления.
— Вы со Стилом прямо как сговорились, — пробормотала Бейли.
— Он что, хочет жениться на тебе? — Бонни выпрямилась на своем стуле. Бейли пожала плечами.
— Он все время говорит о будущем, но как я могу верить во что-то, что будет когда-нибудь?
— Жизнь — это игра, как в картах, — возразила Бонни. — То, что случилось, не может остановить жизнь.
— Ну а ты? Если ты любишь Форреста, почему сидишь здесь со мной? Зачем ты ходишь в ресторан с Джимом?
— Потому что Форрест не только живет в Манхэттене, у него там собственное дело. И я должна думать о Дженни. Я не хочу, чтобы она жила там, где я буду бояться гангстеров, наркоманов и выстрелов из проезжающих мимо машин.
— Может быть, Форрест переедет сюда? Как же ты мне советуешь начать новую жизнь, если сама бежишь от человека, которого любишь?
— Я должна думать о Дженни, — тихо повторила Бонни, — ты же можешь получить все, ничего не теряя.
— Что ты имеешь в виду? — Бейли резко отодвинула стул от стола и встала.
— Ты можешь ехать со Стилом в Коннектикут, Бейлз. Конечно, я буду по тебе скучать, и мама с папой тоже, но никто из нас не стал бы мешать твоему счастью… у тебя будет новая любовь, новая семья.
— О, конечно! — Бейли в отчаянии махнула рукой. — У меня будет другой ребенок… Совсем как в случае, когда у тебя умирает собака и тебе советуют сходить в общество защиты животных и взять другого щенка.
— Ты прекрасно понимаешь, что я не это имела в виду.
Бейли видела искреннее сочувствие на лице сестры. Она все понимала. Ее нервы были на пределе, и образы прошлого мелькали как в калейдоскопе. Бонни, бесспорно, ни в чем не виновата.
— Прости меня. — Она попыталась улыбнуться. — Пирог, должно быть, уже готов. Забудем о мужчинах, и давай полакомимся.
— Тебе молоко или кофе? — спросила Бонни.
Бейли приехала домой на следующее утро и обнаружила, что ее шкафчик с ликером пуст, а Стал и Форрест чувствуют себя весьма неважно из-за того, что накануне явно приняли лишнего. Кевин и собаки радостно приветствовали ее. Мужчины за столом пили крепкий кофе, сжав руками головы.
— Лучше бы мужчины искали утешение в сладостях, чем в алкоголе, — добродушно заметила им Бейли. Они с Бонни так и не решили, как им вести себя со Стилом и Форрестом, но были уверены, что чувствуют себя много лучше, чем эти двое парней, затуманенным взором глядевшие на нее.
— Что ты хочешь на завтрак? — спросила она Кевина.
— Французские гренки!
— С беконом, — решила Бейли, ставя сковороду на плиту. — Только подумала о них, уже чувствую их запах.
Форрест что-то проворчал и схватился за живот. Стал направился к двери.
— Не уходи слишком далеко, — предупредила его Бейли, — я хочу покрасить тебе сегодня волосы.
— Бонни разрешит мне вернуться к ней домой? — спросил Форрест.
— Нет. До тех пор, пока мы со Стилом не зарегистрируемся в «Санберсте».
— Как ты думаешь, у меня есть шанс?
— Никакого, если ты будешь в Нью-Йорке, а она здесь.
Сделав самый медленный огонь, Бейли повернулась, чтобы увидеть, как Форрест отреагирует на ее слова. Он нахмурился и пытался сосредоточенно думать, затем поднялся и поплелся вслед за Стилом.
— Что это за болезнь такая, из-за женщин? — поинтересовался Кевин, взяв игрушечную машинку с пола и усаживаясь на освободившееся место за столом. — Так сказал папа о себе и дяде Форресте, — объяснил он, когда Бейли с удивлением взглянула на него.
— Я думаю, тебе лучше спросить у него самого, договорились? — улыбнулась Бейли.
Кевин вскочил со стула и помчался к двери.
— Но не сейчас, — добавила Бейли. — Дай ему поправиться.
— У меня не будет таких проблем, — рассудительно заметил Кевин и снова уселся за стол. — Не хочу болеть.
Бейли усмехнулась и заверила его, что болезнь из-за женщин вовсе не заразная. После завтрака Бейли сжалилась над Стилом и Форрестом и позвала их.
— Алкоголь обезвоживает организм, — сообщила она им, — и жара тоже, даже в тени. Я приготовила вам сок с гренками. Поешьте, а затем выспитесь. У меня есть аспирин, если вы его уже не приняли.