– Как насчет жеста доброй воли? – Протянув руки оборотню, я выбрала третий вариант.
– С удовльствием. – Врали мне и даже не краснели.
Но главное, что кандалы сняли и я стала растирать свои запястья, на которых остались следы. Встав с кровати, наконец-то, у меня получилось нормально потянуться вверх. То что за мной наблюдали мне не нравилось, но изменить этого я не могла, а значит представляла его широмой.
– Думаю, теперь я точно справлюсь сама. – Стараясь очаровательно улыбнуться я повернулась к оборотню, что выглядил как Суриф. – Вы мне свежей одежды не принесете?
Оборотень рассмеялся. Кажется он уверился, что я приняла его «щедрое» предложение. Хотя кто бы в здравом уме поверил, что можно продать друга за ванну? Но ведь главное не это, а то что мы оба приняли правила этой игры. Когда он уже был у двери, я позволила себя одну шалость.
– Надеюсь, Суриф не сильно пострадал из-за вашего прихода?
Ответом мне был брошенный задумчивый взгляд и хлопок двери. Пользуясь тем, что я осталась в комнате совсем одна, а слуги ушли когда вошел лже-Суриф, стала быстро раздеваться, чтоб перепрятать кулон. Убедившись, что спратала его хорошо, пусть и примитивно, я стала приводить себя в порядок.
Боги, какое блаженство принять горячую ванну. Дверь в комнату открылась как раз тогда, когда я завершала свои водные процедуры. К этому моменту, я успела вымыть голову и привести себя в полной порядок. Осталось только вылезти и вытерется. Поэтому меня больше волновало, что приесли мне чем то кто принес.
Увидев в руках вошедшего стопку чистой ткани, я искренне обрадовалась. В дверях стоял уже привычного вида Суриф. Молча, он положил принесенное на кровать и протянул мне руку, чтоб помчь вылезти из бочки. Позволив себе опереться на твердую руку, я смиренно приняла помощь оборотня.
Оказавшись на полу комнаты, я потянулась к полотенцу, и быстро в него закуталась. Смущаться было поздно, а вот нервничать было самое то. Сейчас, стоя друг напротив друга, я ежилась от одного лишь взгляда мужчины. Слишком подозрительным и жестким он был.
– С чего вы рещиши, что то был не я? – Грубоватые нотки в голосе, вызвали стайку мурашек под кожей, но бояться я отказывалась, с этим и так был перебор в последнее время в моей жизни.
– Не то поведение. – Честно ответила я, все же отчасти маски были сброшенны.
– Вы ошиблись, это был я. – Проговорив столь непонятную для меня фразу, он ушел.
– Не поняла. – Озвучив в слух свое состояние, я решила для начала одеться и потянулась к одежде.
Вот только вместо уже привычных штанов и рубашки, там было платье. Самое настоящее платье, причем что-то подобное я носила дома. Узкий лиф и высокая широкая полоса ленты под грудью, от которой вниз спадает длинная свободная юбка. Прямые узкие рукава и мягкие балетки на ноги. Добило меня наличие белья и чулков. Боги, что это такое?!
Но возмущаться и биться в дверь, требуя привычную одежду было бесмысленно. Одевать старую одежду было немыслимо противно. Мне даже приасаться к ней было неприятно, хотя брезгливости у меня существенно поуменьшилось в последнее время. А значит, придеться одеть то что дали.
В платье я чувствовала себя немного странно, хотя село оно на меня почти идеально. Но куда в такой одежде спрятать кулон, я даже не представляла. Был вариант в комнате, но что если меня выведут, а ее обыщат? Тем более, что в случае побега, лучше иметь его при себе. Шея у меня была теперь полностью открыта, а значит так его носить у меня бы не получилось.
Решение подсказало нижнее платье. Так как одежда не была шита специально для меня, то оказалась немного велико. Из-за чего подобрав нижнее платье под грудью, я обмотала цепочку кулона на перехватывающую тело ленту. Не сказала бы, что слишком удобно и комфортно. Но выбирать я не могла.
Затем больше всего я провозилась с волосами. Именно за этим делом меня и застали вошедшие слуги. Одни из них стали убирать уже ненужную бочку, а другие сказали следовать за ними. Идя по коридорам дома, я невольно любовалась тому, как все было сделано.
Судя по всему, мы были в доме у богатых оборотней. Когда же мы вышли из коридоров предназначенных для прислуги и оказались там, где ходят хозяева и гости, я увидела не только качество, но и показную вычурность этого места. На стенах, с портретов на меня смотрели оборотни, в различных позах и одежде. У них был разный возраст и время жизни, но объединяло их величие и высокомерие в глазах, а так же власть, которую так и источали их фигулу.