Все чаще думая о том, что мне предстоит стать одним из "инкубаторов" меня охватывало чувство страха. Другая бы на моем месте подчинилась, приняла свою участь и терпела, но я не она — не одна из тех, кто положит свою жизнь на служение пастору Нельсону и Создателю. Я не могу и не хочу быть игрушкой в руках больного извращенца, который ослеплен жаждой власти и следует своим изощренным фантазиям.
Изначально Дэниел Нельсон показался мне добродушным и открытым человеком, у которого всегда находилось нужное слово для поддержания разговора, чуткое наставление в сложный период жизни, его глаза всегда светились добротой, а рука помощи была протянута каждому нуждающемуся. Но через полгода пастора словно подменили или, возможно, мужчина перестал скрывать свой характер: хороший образ добропорядочного пастора для привлечения как можно большего числа паствы в общину, сменился на противоположный образ тирана, запугивающего и управляющего уже существующей паствой в "Рае". В силу своего возраста, раскусить план пастора Нельсона я не смогла, но теперь я узнала его истинную натуру.
Изо дня в день я верила в один единственный исход событий — родители прозреют и поймут, что в общине им не место. Место нашей семьи в большом мире, как можно дальше от Дэниела и его последователей. В мире, где нет ограничений, ранних браков, соблюдения чужих укладов и устоев.
Как бы мне хотелось вернуть время вспять, чтобы папа не провалил дело за которое ему обещали продвижение по карьерной лестнице, а мать, морально истощенная и убитая горем, смогла пережить смерть сестры, тогда бы всего этого не случилось.
— Эй, Митчелл!
Меня вырвал из раздумий писклявый голос, который я узнала сразу. Его обладательницей была Морриган Грант — бывшая выпускница нашей школы, местная задира и отвергнутая пастором девушка. Она была одной из тех, кто мечтал очутиться в списке жен Дэниела, наивно полагая, что такой шаг сможет помочь ей стать счастливой. Внешними данными, а вернее природной красотой, девочка не обладала, но была свято уверена в своей привлекательности, о чем не забывала упоминать на каждом углу. Но был в ней все же этакий ирландский шарм, то ли в акценте, то ли в повадках, а может и в огненно-рыжих волосах, таких же как и у Элизабет. Любые разговоры, которые заводила Морриган, не важно, кто стоял перед ней, сводились либо к собственной персоне, либо к восхищению красотой пастора Нельсона. Девушка была словно одурманена им, безотрывно следуя за ним бесшумной тенью в любом направлении, куда бы тот не отправился.
Проигнорировав зов я, ускорив шаг, направилась дальше. Мне срочно нужно видеть Элизабет. Меня совершенно не беспокоят пустые разговоры с Грант, от болтовни лишь усилится мигрень.
— Эй, Митчелл! Ты совсем оглохла?
Грант ухватила меня за край юбки и рывком потянула к себе:
— Я к тебе обращаюсь. — девушка скрестила руки на груди и победно ухмыльнулась, во взгляде читалась неприкрытая ненависть. — Куда так спешишь?
— Морриган, мне некогда. — я переминалась с ноги на ногу, желая как можно скорее убраться подальше от собеседницы. Рядом с ней я не чувствовала себя в безопасности.
— Хочешь я изменю твои планы? — девушка сделала шаг вперед и очутилась почти нос к носу со мной, от нее пахло корицей и миндалем. — Ну что ты дрожишь как осиновый лист?
А я и не заметила, что легкая дрожь пробежала по всему телу. Пусть мне и было неприятно находиться в обществе Морриган, но такая реакция на ее присутствие была впервые. Возможно, это связано с новостями о том, что Грант, узнав кто стал избранной пастора Нельсона, рвала и метала, и обещала расквитаться с этой девушкой — то есть, со мной. А может, так сказывалось нервное напряжение последних дней.
— Говори быстрее! — заметив суровый взгляд собеседницы я поспешно добавила. — Пожалуйста?
Прозвучало это настолько ущербно, что Морриган ехидно заулыбалась и прищурилась, словно оценивая меня.
— Мне некуда торопиться. Впрочем, — девушка принялась раскачиваться на пятках вперед—назад, а взгляд ее блуждал по моему лицу. — Я краем уха слышала, что наш преподобный пастор отправился к тебе домой... И решила поинтересоваться, не знаешь ли ты цели визита?
Сказать, что я была в шоке — значит ничего не сказать. Сердце начало бешено колотиться, дыхание участилось, а тело окаменело. Коленки, того и гляди, подогнутся и я рухну наземь, испачкав тщательно выглаженную юбку. Мысленно сосчитав до десяти, я попыталась убрать все эмоции с лица и спокойным голосом продолжить беседу.