Я не желаю быть той, кто слепо следует законам Создателя и его последователей - в моей жизни нет места для навязанной модели поведения. Это моя жизнь и только мне решать, как ее прожить. Наверное, звучит, как мысли подростка в пубертатном периоде, но таковы реалии. Не устраивает жизнь - меняй.
***
Следующим утром мать разбудила меня настолько рано, что мои глаза невольно слипались, а приступы зевоты еще долго не отпускали меня. С одной стороны, я понимала к чему такая спешка: до свадьбы два дня и она желает, чтобы все прошло идеально и точно по плану. С другой - не понимала зачем по нескольку раз примерять платье, сверятся с меню, которое она сама придумала, и докучать каждому члену общины, нагружая их работой.
Мать с таким энтузиазмом занималась подготовкой, что я подумала о том, что она воспринимает эту свадьбу, как свою собственную. Такое рвение и предприимчивость немного сбивали с толка.
— Эстер, вставай. Немедленно! - прокричала мать за закрытой дверью.
Думаю, настал момент, - идеальный момент, - для ссоры. Я нуждаюсь в том, чтобы разорвать любые связи.
— Позже. - лаконично ответила я.
Такие односложные ответы всегда раздражали маму. Для нее ответ должен быть исчерпывающим и желательно подтверждающим правоту, либо выражающим немое согласие.
Три, два, один... Дверь открывается, ударяясь железной ручкой о стену. Мать, выглядящая сегодня замученной, быстрым шагом подходит к кровати и сдергивает легкое стеганое одеяло:
— Мне послышалось или ты действительно мне так ответила? - удивленно спросила она.
— Не послышалось.
Я продолжала отвечать односложно, чтобы вывести ее на эмоции.
— Эстер Мэделин Митчелл, как ты смеешь так со мной разговаривать? - ее щеки побагровели, глаза метали молнии. - Я повторяю: вставай немедленно! Портнихи не будут ждать, пока ты выспишься вдоволь. Имей уважение к их труду!
— Позже. - сохраняя хладнокровие, я неотрывно смотрела ей в глаза. - Я встану позже.
— Немедленно! - мать схватила меня за руку и с силой стащила с кровати. - Не смей перечить мне, глупое дитя. Как же отчаянно я молю Создателя о том, чтобы пастор Нельсон помог тебе исправиться!
Сказать, что я была в шоке, - ничего не сказать: мать первый раз, - за мою короткую жизнь, - применила физическую силу. Если ранее она ограничивалась одними лишь бранными словами, то теперь перешла на новый уровень своей деградации.
— Отпусти! - всхлипнув от боли, постаралась вырвать свою руку из сильной хватки, напоминающей металлические наручники. - Мама, отпусти!
Холодный взгляд буравил меня, а рука сжималась еще сильнее. Что ж, молодец, Эстер, хотела повод для ссоры - получила, да еще и какой!
— Не отпущу, пока ты не выполнишь то, о чем я тебя прошу. Неужели так сложно встать с кровати и пойти примерить платье? Это же твоя свадьба! Что за халатное отношение к такому священному празднику?
Сейчас я стою перед выбором: продолжить гнуть свою линию и выводить мать на эмоции, либо покорно выполнить ее требования. И я, определенно, выбираю первый вариант.
— Это не мой праздник! Это пир во время чумы, когда вокруг нас происходит кошмар. Когда ты начнешь видеть что-то дальше своего носа? Как ты можешь не замечать, что в общине творится насилие? Насилие над несовершеннолетними девушками, ради удовлетворения извращенных желаний человека, которого вы называете пастором! Ему, да и всем вам, необходимо пройти лечение, изолироваться от общества и никогда больше не давать бразды правления.
— Что за чушь ты говоришь? Если для тебя чистая любовь к Создателю и нашему пастору равна насилию, тогда я точно уверена в правильности своего выбора - Дэниел сможет исправить тебя и твои взгляды на устоявшийся уклад жизни общины.
Недоумение сменялось негодованием по мере того, как я понимала, что мать ничем не отличается от каждого из паствы. Все они, - не считая детей, - больны морально и физически.
— Чистая любовь? - я схватила мать за плечи и легонько потрясла, - Мама, ты в своем уме? Как можно не замечать очевидные вещи? Пастору Нельсону требуется лечение, как и тебе, да и всей пастве. Вы больные, аморальные люди и каждый ваш поступок направлен лишь на личное удовлетворение! А теперь, прошу оставить меня в покое и покинуть комнату.