Если бы Лука появился вовремя, эта сука оказалась бы уже мертва, и она могла бы расслабиться и наслаждаться вечеринкой с шампанским в руках, не терзаясь мыслями о том, что ее мертвый брат был зарезан своей вероломной любовницей, как Агамемнон Клитемнестрой.
«Наш собственный Дом Атрея, — подумала она. — Манящий и проклятый».
— От такого хмурого взгляда у тебя появятся морщины.
Анна-Мария посмотрела на брата, появившегося в золоченой раме зеркала.
— Пошел ты, Лука.
— Это идея. — Он обхватил ее сзади, позволяя почувствовать давление его твердого члена у основания позвоночника. — Почему бы нам не пойти потрахаться?
Анна-Мария откинула голову назад, когда он обхватил ее грудь через тонкую ткань. Она жадно улыбнулась, когда он начал целовать ее шею, изучая его в отражении. Лука так сильно походил на Гэвина, хотя он был на год моложе ее, но имелись и различия. Заметные. Гэвин никогда не выражался так грубо.
Но мысли о Гэвине вызывали неприятное стеснение в груди, словно нить, связывающая ее мысли с сердцем, была жестоко натянута. Она потянулась к груди, почти ожидая нащупать окровавленный орган, но натолкнулась лишь на жемчуг своей матери.
С сердитым вздохом она высвободилась из объятий Луки, сложив руки на груди. Он успел переодеться для ее вечеринки, облачившись в черное, как темный ангел. Его глаза, направленные на нее, пылали вожделением. «Лука хорош собой, и он это знает, — рассеянно подумала она, наклоняя голову, чтобы дать ему лучший доступ. — Он напыщен, как павлин».
— Ну? — спросил он низким голосом, как у Гэвина. — Ты хочешь трахаться или нет?
Анна-Мария провела пальцами по своим волосам, уложенным в идеальную прическу. Она уложила их в свободный пучок, и несколько прядей выбились наружу.
— Я не в настроении после твоего провала. — Она прикусила губу, убирая волосы на место. — Ты все испортил.
— Сестра, как объяснял тебе после каждого из двадцати твоих звонков, я не мог ехать быстрее. — Лука повернулся, чтобы изучить комнату, его взгляд скользнул по ее вещам, но, когда он снова повернулся к Анне-Марии, его глаза метнулись к ее рту. — К тому же, я ведь доставил сюда эту маленькую мышку? Это оказалось не так-то просто, знаешь ли.
— Ты и ее поимел? — потребовала Анна-Мария. — Твою маленькую мышку?
— Она маленькая мышка Гэвина, а не моя. — Лука одарил сестру жестокой ухмылкой, от которой в ней запульсировало желание. — Хотя, возможно, я и попробовал. Не смог удержаться, чтобы не заставить ее пищать для меня.
— Надеюсь, ты использовал защиту. Мыши очень мерзкие.
— Не будь такой, — сказал Лука. — Мне просто хотелось развлечься, а она такая милая мышка.
— Это так. — Ее голос звучал ровно, без эмоций. — Милая, правда?
Лука рассмеялся, к ее досаде.
— Будь осторожна, сестра. Мне кажется, твоя ревность дает о себе знать. Она симпатичная, да, но не такая красивая, как ты. Не то чтобы это имело значение. Ты же знаешь, наш брат никогда не мог устоять перед возможностью добиться контроля, а она почти фаталистически пассивна. Просто восхитительно.
— Я хочу ее увидеть. Если она смогла вскружить голову Гэвину, значит, в ней что-то есть.
Лука пожал плечами.
— Это можно устроить. Думаю, она одевается для вечеринки.
— Ты имеешь в виду мою вечеринку? Странно. Я не помню, чтобы приглашала ее.
— Что ты собиралась делать, Анна? Держать в комнате, чтобы помучить немного? По крайней мере, так мы сможем за ней присматривать. Кроме того, куда она пойдет? На мили вокруг никого нет. Она умрет от переохлаждения ночью, а мы убьем ее, если заметим, что она пытается сбежать.
«Не могу в это поверить. Ему нравится эта сука». — Раздражение пронзило ее.
— Где она взяла наряд?
— Селеста принесла ей платье.
Еще бы. Между ней сестрами не было никакой взаимной любви. Селеста всегда считалась любимицей Гэвина, и она не переставала задирать нос перед Анной- Марией. Чертова Селеста.
Лука протянул ей руку, и она сардонически улыбнулась, принимая ее. Ковер под ее ногами заглушал стук каблуков.
Они остановились перед знакомой дверью, и она спросила:
— Ты отправил ее в комнату Гэвина?
— А куда еще ее можно было деть? Тук-тук, Валериэн, — пробурчал Лука.
Фотография, которую Анна-Мария нашла в Интернете, хранилась на ныне не существующем школьном сайте. Та девушка выглядела худенькой и веснушчатой, с копной беспорядочных рыжих кудрей. Юная простушка. Женщина, которая обернулась, была стройной и бледной, с темными крашеными волосами и пирсингом на лице. Ее глаза — по-кошачьи зеленые — расширились, когда она сделала шаг назад.