— Он ждет тебя. Поднимайся по лестнице справа и не блуждай. Первая дверь, которую увидишь, принадлежит ему. Сначала постучи, — зловеще добавил он, уже поворачиваясь лицом к очереди.
«Он с кем-то?» Эта мысль смутно оскорбила ее, но не так сильно, как следовало бы. Она знала, что он спал с Дейзи. На самом деле, он подошел к ней, когда Дейзи валялась в отключке после ночи выпивки и секса в соседней комнате.
Он, наверное, трахал много женщин.
«Это ошибка, — предупредил ее рациональный уголок ее мозга, сбитый с толку запахом сигарет в клубе и мигающими синими огнями. — Повернись и уходи».
Вэл отбросила свои сомнения и направилась вверх по лестнице. Она была плохо освещена. Единственным источником света служила голая лампочка, окруженная проволочной сеткой. К тому времени, как она добралась до верхней ступеньки, у нее немного кружилась голова. Вэл не поела — когда Мартин отправил ее домой, она осталась без обычного бесплатного ужина.
Теперь она действительно чувствовала голод, эту нехватку еды. Ее голова кружилась, как карусель. Тряхнув головой, чтобы прояснить ее, Вэл постучала в дверь.
— Входи, — раздался знакомый голос, и ее плечи инстинктивно напряглись.
Прерывисто вздохнув, Вэл повернула дверную ручку и вошла в комнату.
— Банни. — Илья сидел, откинувшись на спинку стула за письменным столом из твердой древесины, и курил, хотя, когда она вошла, он затушил сигарету в хрустальном блюде.
— Я ждал тебя несколько недель назад. Выпьешь?
Вэл оглядела кабинет. Все было на удивление аккуратно, хотя и по-спартански. За его спиной лежала книга, похоже бухгалтерская, а в дальнем углу стояла вешалка, на которой висел единственный пиджак. И там, справа от нее, было большое окно, выходящее на танцпол. Тела корчились под голубыми огнями.
Это действительно одностороннее стекло?
— Нет, — запоздало сказала она, отворачиваясь от окна и поворачиваясь лицом к Илье.
— Тогда я буду пить один. — Он открыл ящик стола и достал бутылку водки. Вэл не узнала этикетку, но она выглядела дорогой. Бросив еще один взгляд в ее сторону, он налил себе стакан, аккуратно, глядя на нее поверх ободка. — Но, возможно, ты выпьешь со мной. За девушек, которые знают, чего хотят.
Что за дурацкая шутка. Она не знала, чего хочет.
Илья сделал щедрый глоток, опустошив половину стакана.
— Вот почему ты здесь, чтобы увидеть меня, да? — Алкоголь сделал его голос хриплым. — Из-за того, чего ты хочешь.
Вэл тяжело вздохнула.
— Я… я думаю, что совершила ошибку.
— Нет, Банни. — Он допил стакан и со звоном поставил его на стол. — Здесь нет никакой ошибки. Мы оба знаем, почему ты здесь. Ты хочешь, чтобы тебя трахнули. — Он улыбнулся, когда она вздрогнула, и одним плавным движением поднялся со стула. — И теперь вопрос только в том, как.
Пол, казалось, заколебался у нее под ногами. Она едва удержалась, чтобы не побежать, когда он приблизился к ней с той же нарочитой походкой хищника.
— Я… — Она взглянула на дверь, все еще приоткрытую. Вэл чувствовала себя в ловушке. — Я не знаю.
— Знаешь. — Ее сдерживаемое дыхание вырвалось в удушающем вздохе, когда он провел одним пальцем по ее шее. — И ты боишься, что это сделает тебя не такой милой, если ты скажешь мне. — Он приподнял ее подбородок, заставляя Вэл поднять глаза. — Даже несмотря на то, что ты уже так часто дышишь.
Это снова походило на разговор на кухню, только почему-то на этот раз она чувствовала себя голой. Глядя в его серо-зеленые глаза, Вэл чувствовала себя парализованной каким-то коварным, медленно действующим ядом, который, казалось, разрушал всю ее защиту.
— Я хочу, чтобы ты был грубым, — выпалила она, запинаясь на словах и отводя взгляд от его лица. Думая обо всех тех случаях, когда она трогала себя в темноте, пока ее запястье не затекло, а клитор не заболел. Ее живот сжался. — Я могу кончить, только если будет больно.
Ее лицо тут же вспыхнуло. Она никогда никому не признавалась в этом, даже самой себе — по крайней мере, вслух. Но если она ожидала шокировать его, то была разочарована. Выражение его лица не изменилось. Опустив руку, он кивнул в сторону двери позади нее.
— Закрой и запри ее.
Вэл, которая не сдвинулась со своего поста у двери, медленно повернулась, чтобы закрыть дверь и задвинуть засов. Она напряглась, когда Илья обхватил ее за талию, прижимая к себе. Это не казалось особенно неудобно, но он был крупным мужчиной, и его руки сковали ее.
— Ты худая и очень бледная. На твоей коже легко появятся синяки.
Она сглотнула.
— Тогда не оставляй их там, где люди увидят.