Раиса им не подходит, видите ли. Раскрывать тайну давнего присутствия аркилов на Земле по дипломатическим причинам нельзя. Значит, Джессика и её безымянный Ромео, только что вылезший из капсулы, где потерял хвост и обзавёлся ногами, создадут первый официальный прецедент межрасового брака.
Вот так, вернее, вот поэтому вся её жизнь превратилась в жизнь породистой скаковой кобылы, которую кормят здоровой пищей и поддерживают в хорошей форме тренировками, как тела, так и мозга, а также моют и чешут по графику – ну, положим, это она делает сама, но всё равно по графику – потому что от неё только и ждут, когда она привыкнет к факту, что всё давно решено за неё.
Видите ли, у аркилов пары формируются по неврологической совместимости и на всю жизнь, а он с нею совместился. Нет, ну надо же! Только один раз за плечо подержал и волосы понюхал, и другой пары ему теперь не создать. Но ей-то что?
Нет, мужчина он приятный, и того волнения, которое она испытала при встрече с ним, она не забыла. То есть помнила, что волнение было, но поскольку больше она этого аркила не видела, подкрепить свои ощущения ей было нечем. Вот зачем он залёг на метаморфоз, даже не поговорив с ней? Она бы с удовольствием послушала его голос.
Различие сред – это всё «бла-бла-бла»! Может, у них и так, пришёл-увидел-победил, но она-то американка! Правда, одновременно и гражданка мира – человек не представляющий более интересов своей страны и вероисповедания…
Все «ковчеговцы», выходя в космос, стали представителями планеты, и даже до выхода в космос – когда решились на этот полёт. Но полёта-то больше нет! А вместо опасных приключений, она седьмой месяц сидит на бортовой станции нового типа на орбите Земли.
Аркилы называли такие перевалочные пункты эф-станциями от слова «эфир». Только что здесь делать Джессике? Обслуживать технику? А вот и нет! Изучать персональные инструкции, выписываемые на ходу всякого рода специалистами.
Как это у них называется: «долг перед биологическим видом»? Как же ей всё это надоело!
Желание обрезать волосы поселилось в ней с самого начала внутреннего протеста, как только рассеялась первая волна патриотизма. Месяца три назад. Без волос аркилам почему-то плохо. Видимо, нюхать нечего. Хорошо, что мама уговорила её не делать этой глупости – Джессика действительно нежно любила свою пшеничную шевелюру.
Только внутреннее сопротивление обстоятельствам от этого никуда не делось. Ей, что же, теперь до конца своих дней оставаться медийной персоной? Есть, спать и делать всё остальное по команде межзвёздного комитета? Вся жизнь коту под хвост!
Джессика оглядела свой отсек – за это время он стал для неё домом. Со стен смотрели фотографии мамы и брата, и не какие-нибудь голограммы, а самые настоящие бумажные снимки. Кровать не задвинута. На столе бардак из справочников и слайдов.
Джессика была аккуратной девушкой, и у бардака было объяснение, по крайней мере, ей такого хватало. С самого раннего утра, когда она только разбиралась с инструкцией на сегодня, на рукав её комбинезона пришло голосовое сообщение от него.
Монотонным голосом, ничуть не похожим на когда-то ненадолго очаровавший её баритон, он сообщал ей, что его программа метаморфоза только что закончилась, и он просит её о физическом контакте в два часа дня по бортовому времени. Вот тут они и поссорились. В одностороннем порядке.
Она точно знала, что сообщи он ей такое при личной встрече, получил бы звонкую оплеуху или, того лучше, какой-нибудь хук. Был у неё однажды романчик, ещё в старшей школе, она пресекла его не сердцем, а мозгом. Потому что «любимый» никак не мог «согласовать их расписания», чтобы выкроить местечко для встречи. Выкраивал он недолго, и с тех пор выкраивает с кем-то другим. Наверное. А может и в одиночку.
То есть она здесь полгода ждала, как привязанная, превратившись по количеству протокольных ограничений в английскую королеву прошлого века, и вот появляется он, несравненный, и выделяет ей время для личного контакта, да?
Нет уж, ищите другую дуру! Баб на Земле много, вон у неё все входящие забиты сообщениями от завистниц, он ещё наверняка принюхается к какой-нибудь из них. В крайнем случае, Джессика выдаст претендентке своих волос, на парик.
Организованная и дисциплинированная, она не понимала, как такое решение могло сформироваться в её голове, но с удивлением осознала, что решение уже принято. Она не станет выходить за него замуж и поэтому покинет эф-станцию немедленно. К тому же сломалась расческа, чинить или искать новую времени не было, а значит – о ужас! – кобыла останется сегодня нечёсаной. Скандал! Вот и прекрасно – влажные волосы легче завязываются в узел. Пускай ненаглядный, пусть и очаровательный, но такой односторонний – решающий всё за неё – «согласовывает свои расписания» с кем-нибудь другим. А она найдёт себе парня, который не побоится сделать ей предложение, глядя ей в глаза. Она имеет право сказать своё «да»!