- Ага, ну тогда пойдем, - неожиданно быстро согласился Заки и неторопливым шагом повел Беспалого к бараку, где под грязной простыней покоились усопшие.
Начальник колонии подошел к временно сложенным в углу трупам.
- Четверо, - бесцветно и даже как-то немного разочарованно прозвучал его голос.
Ноги убитых невинно выглядывали из-под серого савана.
- Взглянуть желаешь?
Беспалый кивнул и, взяв в костистую горсть грубую ткань, осторожно, как будто опасаясь, что курносая и на него обронит свой невеселый взгляд, стал стаскивать его с убитых.
Застывшие, осунувшиеся и как-то сразу постаревшие лица. Венька Ежов, Сергей Прохоров - этих Беспалый хорошо помнил живыми; старшему из них минуло всего-то тридцать лет. Третьего он не узнал - видно, сидел в зоне недавно, не высовываясь, а тут на тебе, угораздило высунуться. Так, а вот этого, должно быть, и положил Голубок. Лицо разворочено, полчерепа снесено, как топором оттяпано, - кошмар... Беспалый невольно поморщился. Действительно, вроде как Игнатов. Рост - под метр восемьдесят, крепкое сложение, широкие плечи. Вроде он. Да-да, точно, его одежда. И... тапки. Эти дурацкие тапки, в которых он вечно ходил по бараку и по лагерю. Да, сомнений нет - это Варяг. Владислав Геннадьевич Игнатов. Смотрящий по России. Хранитель воровского общака, бывший, правда. Теперь уже бывший.
Беспалый аккуратно накрыл трупы простыней.
- Что скажешь, начальник? - участливо поинтересовался Заки. - Уж не Варяга ли ты высматривал?
- Ты всегда был очень неглупым вором, Мулла. Варяга в числе жмуриков нет... Что и требовалось доказать.
Некоторое время они внимательно разглядывали друг друга.
Мулла вдруг посерьезнел и почти вплотную подошел к Беспалому:
- А этот, последний, кого ты так внимательно рассматривал, разве тебе он не показался знакомым? - Беспалый устремил тяжелый взгляд на старика:
- Это?.. Он?.. Ты-то в этом уверен? - Мулла помолчал и глухо ответил:
- Он, Александр Тимофеевич. Кому же еще быть, как не ему. Твой снайпер убил Варяга, - напирая на слова, тихо, как отрезал старый вор.
Беспалый почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Опытный старик все заметил, все знает. Оба помолчали.
- Ну и что теперь? - не выдержал начальник колонии.
- А что теперь? Трупы сожжем и похороним.
- Прямо сейчас? - Мулла кивнул.
- Сжигать-то зачем? - Мулла усмехнулся.
- Береженого Бог бережет, Александр Тимофеевич. На пожар всегда легче сослаться, сам знаешь.
Беспалый про себя только подивился дьявольской хитрости старого зека, который, по-видимому, тоже имел свой глубокий интерес в смерти смотрящего по России. Коварный старик. Если этот обезображенный труп и вправду Варяг, то этим сразу разрубается гордиев узел всех внутренних проблем в колонии и, главное, кладется конец почти полугодовой схватке с упрямым вором, из которой победителем вышел все-таки он, Александр Тимофеевич.
Стоящий рядом с ним Мулла думал о своем, и его губы кривились в загадочной гримасе - то ли лукавой улыбке, то ли скорбном оскале.
Беспалый на всякий случай заметил:
- Но ведь так и доказать, что это труп того, кого ищешь, тоже непросто. - Мулла покачал головой:
- Свидетели есть. Их слов достаточно - тем, кому надо знать. Ты видел труп Варяга. Я видел труп Варяга. Снайпер твой видел, в кого стрелял. Этого достаточно, чтобы рапорт составить. А теперь зачем тебе этот труп заспиртовать и тихим ходом на экспертизу в Москву отправить? Нет, Александр Тимофеевич, я этого не позволю. Эти трое несчастных никому не нужны - их тут в перелеске закопают, а его под охраной в стеклянной банке повезут? Так нечестно. Все четверо были убиты на одной баррикаде. Вместе и в землю лягут.
Мулла говорил неторопливо, но горячо, даже зло. А у Беспалого от его слов на душе стало легко. Старик убедил начальника колонии в том, что Варяг убит. Последние сомнения развеялись. Сжечь - и концы в воду: был снайпер, не был - кого волнует?
Он весело посмотрел на Муллу:
- Ну а что же ты думаешь делать дальше со мной? Надеюсь, наш разговор окончен и ты меня отпустишь?
Мулла отрицательно покачал головой, - он явно сожалел, что вынужден отказать начальнику колонии.
- Нет, Александр Тимофеевич, ты - гарантия нашей безопасности. Можешь не переживать, тебя здесь никто не тронет. Все-таки слово Муллы в этом мире еще кое-что значит. Я вырву кадык любому, кто попытается даже замахнуться на тебя.
- И до каких же пор ты меня собираешься держать, Мулла? - спросил Беспалый.
- Подумай сам, Александр Тимофеевич. Может, до тех самых, пока БТРы не раздавят наши баррикады? - И Заки Зайдулла расплылся милой улыбкой доброго дедушки.
- Какие БТРы, Заки Юсупович?
- Ox, неужто я ошибаюсь? Хорошо бы, чтоб я ошибался. И все же побудь пока с нами, начальник.
- Смотри, Мулла, как бы потом жалеть не пришлось.
- Аллах свидетель, ты меня забавляешь, Александр Тимофеевич. Правильнее сказать, что тебе бы жалеть не пришлось. К тому же это мы здесь срок мотаем у тебя под замком, а сейчас вот ты нас всех держишь под прицелами.
- Мулла, а ты уверен, что действуешь по понятиям? Я ведь пришел к тебе по своей воле. Я ведь посол! Твои предки за бесчестье своих посыльных сжигали целые города вместе с жителями.
- Ты на мораль не дави, гражданин начальник, насмотрелся я за свою жизнь и не на таких моралистов. А если глубже вникнуть, так какие такие обязательства у меня могут быть перед тобой, начальником "сучьей" зоны? Если что случится, то меня братва особенно за это не осудит. Поймет, знаешь ли... А потом, тебя ведь никто не обижает. Сидим вот с тобой, курим... Как два старых кореша. Разговор у нас может быть долгий, есть что обсудить.
В этот момент по лагерю через "матюгальник" раздалось грозное требование дежурного офицера о немедленном освобождении подполковника Беспалого. Зек с автоматом пальнул в ответ коротенькую очередь, и радиоголос мгновенно умолк.
- Ты совершаешь глупость, Мулла, не жалеешь ты братков, как будто каждый из них бессмертный, - в свою очередь всерьез опечалился Беспалый.
- Ну-ну, - хмыкнул Мулла. - Печешься ты о нас, ни дать ни взять, точно волчара об овечьем стаде.
- Ошибаешься, Заки, - ответил Беспалый, напустив на себя наигранную озабоченность. - Просто ты ведь кое-чего не знаешь: я еще с вечера вызвал из центра роту особого назначения. Неужели тебе нужны лишние жертвы? Ты же должен понимать, что БТРы всех вас к едрене фене передавят. Ты можешь меня тут держать до посинения - даже на куски порвать, но все равно ведь плетью обуха не перешибешь. К утру всему этому безобразию придет конец. А уж коли ты меня погубишь - омоновцы тут всю зону превратят в кровавое месиво. А самое главное, зачем? Я ведь тебе здесь не нужен. Ты правильно сказал: я гарантия вашей безопасности - только не тут, а там. Не пойму, чего ты от меня хочешь?