Вздохнув, Боря повернулся к девушке и ссутулился. Всегда, когда рядом другие люди, на плечи опускается невероятно тяжелый камень.
— У нас есть всё, что поможет путнику выбраться из порочного круга обязанностей и бренности жизни! — уверенно декламировала девушка.
Её белая рубашка будто сияла в свете ярчайших прожекторов, мерцала неземным, божественным светом. Лавина дождя отчаянно тарабанила по фудтраку, пирамидой тянулась в углы и миновала место, где стоял Боря.
— … потому, что Вы попали в «Фудтрак Чудес»! — жизнерадостно закончила девушка и, вздернув брови, выжидательно уставилась на него.
— Да, дайте, пожалуйста, — невпопад ответил Борис, — мне бы позвонить, эвакуатор вызвать. Если меня уволят, это будет конец…
— Даже так…, — загадочно-задумчиво произнесла девушка и поправила волосы, крепко связанные в конский хвост, — вы, наверное, совсем ничего не хотите.
Она нахмурилась, прикусив щёку.
— Меня Мия зовут, — она наклонилась через окно и протянула руку.
Из фудтрака повеяло пряными травами и корицей.
— Борис…
— Борис, я очень хочу Вам помочь, — сказала девушка не отпуская ладонь Бори, — я, знаете, умею помогать людям, — она посмотрела в его узкие, заплывшие глаза, очерченные глубокого, почти черного цвета синяками, — только нужно Ваше согласие.
2.
Из зеркала на Бориса уныло смотрел непричесанный тридцатилетний мужчина с не по возрасту обвисшими щеками. Он скорее напоминал призрак, принявший на какое-то время форму человека, чем существо, обитающее в этой реальности. Борис растянул глаза пальцами. Красные трещины-капилляры испещрили белок справа-налево, сверху-вниз.
В зале телевизор поёт дочке буквы английского алфавита. Жена начиталась блогов современных мамаш и вовсю учит ребёнка трём языкам — русский, английский и почему-то греческий. Хотя сама не всегда и на одном, на родном выражается правильно. Ударения, конечно, все путают, но вот в её аккаунте он как-то видел — «В своём последнем посту я писала…». И это, кажется, перебор. Борис обулся, позвал родных попрощаться и боковым зрением увидел на тумбочке две маленьких баночки. Одна серебристо-пепельная, другая матово-белая.
— Это ты где взяла? — не моргая взглянул он на жену.
— Из портфеля твоего достала, — невозмутимо ответила она, пожимая плечами.
Борис почувствовал какую-то тихую злость. Пахнуло затхлостью. Словно всё вокруг пропиталось чем-то нечистым, дурным. И не вина молодой супруги, что она старается сделать их жизнь лучше. Её вина в том, что делает она это по-своему. Он раздул ноздри, схватил оба пузырька и засунул в карман куртки. Поцеловал дочь в лоб, долго выбирался из крепких объятий малышки и наконец-то вышел на улицу.
Воздух холодный и влажный. Над серыми домами скопились дождевые облака. Борис помялся у подъезда. Машину вчера сдал в ремонт. Техники проверили всё возможное, но причину поломки не нашли. Оставили на расширенную диагностику. Ехать на работу на электричке? Он засунул руки в карманы и достал один из пузырьков. Их он получил от девушки из фудтрака на обочине сразу же, как согласился с какой-то политикой пользования на своём смартфоне. Смутно припоминая остановку у белой Газельки, Борис почувствовал стыд и неловкость. То ли от того, что пребывал в собственных размышлениях и только частично помнит разговор, то ли от того, что скрыл это от жены.
Кажется, девушка выдала два пузырька и сказала, что если принять лекарство из темного, можно говорить любому человеку всё, что думаешь и не получать за это никаких негативных последствий. Но возможны побочные действия в виде каких-то видений… А потом, когда Борис всем выскажется, нужно принять жидкость из белого пузырька и продолжать обычную жизнь. Вроде бы, девушка сказала, это поможет ему что-то понять и исправить.
«Сомнительно, конечно» — подумал он и открутил белую крышку серебристо-пепельной баночки. Внутри вязкая жидкость с приятным кофейным ароматом плавно перетекала при наклоне. Борис закрутил крышку и положил пузырёк обратно в карман. Искоса поглядел на окна на третьем этаже и вдруг решил зайти в небольшую кофейню у дома.
В уютном заведении розовощекая молодая девица терпеливо ожидала посетителей на кассе. Стайка больших, свисающих на черных проводах лампочек, отбрасывали тёплый свет на рисованное меню на стене. Он заказал эспрессо и спрятался за столик в углу. Серая мутная улица расплывалась за большими немытыми окнами. Борис достал оба пузырька и поставил перед собой, будто играя с ними в гляделки. «Побочные эффекты в виде видений… Кажется, малая плата за то, чтобы говорить, что думаю» — пробубнил он. Решительно открыл пепельного цвета пузырек и в один глоток опустошил содержимое. Жидкость оказалась сладкой, но приторной, словно ореховый сироп с кофе. Он поморщился, запил вяжущий привкус эспрессо и прислушался к ощущениям. Кроме свернувшегося в клубок изголодавшегося желудка, не смущало ничего. Даже колени перестали ныть. Боря отщелкнул замок на черном кожаном портфеле и достал телефон.