— И как долго он был без сознания? — уточнил целитель Сметвик.
— Кажется, пару дней. Надеюсь, ничего серьёзного… Я слышала о «проклятье должности», но ещё никто из профессоров не попадал в наше отделение…
— Что ж… Давайте посмотрим, с чем имеем дело, — хмыкнул Сметвик. — Меня тоже заинтересовало, что же это за «проклятье», с чем его едят и есть ли противоядие.
Хеллен вошла следом за целителями, готовая заполнять карту нового пациента.
— Вижу, вы очнулись! — с нескрываемым облегчением сказала Мириам Страут. — Гилдерой, дорогой, как вы себя чувствуете?
Хеллен тоже увидела, что их пациент уже проснулся и сидит на кровати. Выглядел он помятым, лохматым и прилично обросшим. Рыжеватая щетина уже могла претендовать на «короткую бороду», которая, скорее всего, отросла, пока тот был «без чувств». Голубые глаза смотрели настороженно и удивлённо, даже рот приоткрылся, словно в немом вопросе.
— Похоже, что он всё же дезориентирован, — заметил Сметвик. — Всё в порядке, мистер Локхарт, вы в больнице магических болезней и травм Святого Мунго. Это целитель Страут, я целитель Сметвик, а это наша помощница Хеллен.
— Хеллен? — внимание Локхарта переключилось на неё.
— Здравствуйте, мистер Локхарт, — спокойным голосом сказала Хеллен.
— Вы можете сказать, что с вами случилось? — спросил Сметвик.
Локхарт только переводил взгляд с него на Страут, словно вообще не понимал, о чём они говорят.
— Вы понимаете, где находитесь? — уточнил Сметвик, доставая палочку. — Я должен вас продиагностировать.
Целитель только взмахнул, отправив на их нового пациента первое диагностическое заклинание, как Локхарт буквально выпрыгнул из кровати, сверкая голыми ногами, так как был в одной длинной больничной сорочке, пошатнулся и грохнулся на пол, словно его остановили заклинанием ватных ног.
— Гилдерой! — Страут чуть не схватилась за сердце. — Что с ним?!
Внезапно Локхарт снова вскочил, ощерился на палочку, которой Сметвик хотел повторить диагностику, и заговорил на каком-то иностранном языке. По интонации было похоже на заклинания, но Хеллен не смогла бы повторить такие странные лающие звуки. Было видно, что Локхарту как будто сложно держать равновесие. Его шатало. Затем тот вообще начал оглядываться за спину и внезапно завыл на одной ноте так, что по спине пробежали стылые мурашки.
— Так, спокойно, спокойно, — осторожно, по шажкам, начал отходить к двери Сметвик. — Кажется, у него помутнение рассудка. Навестим его позже.
Они втроём покинули палату Локхарта, а целитель Сметвик ещё и запечатал дверь.
— Н-да… интересный случай, — вынес он многозначительный вердикт.
— Что ж, Хеллен, — помолчав, выдохнула Страут. — Похоже, работы в отделении прибавилось. Теперь это ваш пациент. Он отреагировал лишь на вас, а нас с Гиппократом испугался. Вы будете за ним ухаживать, носить еду и успокаивать. Он должен привыкнуть к вам. Говорите с ним. Попытайтесь что-нибудь узнать. Всё записывайте в журнал наблюдения. Нужно понять, что с ним. Может быть, он нашёл в Хогвартсе какое-то древнее проклятие. Или чего-то сильно испугался. Возможно, это даже какая-то шутка учеников: дети могут быть очень жестоки. Сейчас у многих студентов нет пиетета к учителям. Чтобы понять, что с ним произошло и чем мы можем помочь, требуется хотя бы продиагностировать его, взять кровь на анализы… или хотя бы не кровь. Но, пока он не будет доверять целителям, ничего не выйдет.
— Это может занять дни и даже недели, но целитель Хардвин говорил, что вы девушка целеустремлённая, — согласно кивнул Сметвик, ссылаясь на заведующего отделением бытовых травм. — Похоже, что он боится палочек. Так что я ставлю на какое-то проклятие.
— Найти бы того мерзавца, кто посмел проклясть такого душку! — сжала кулаки Мириам Страут. — Наверное, это сделал кто-то из зависти! У него было столько поклонниц!
— Я сделаю всё, чтобы ему смогли поставить диагноз, — пообещала Хеллен.
— Тогда начните с завтрака, дорогуша, — посоветовал Сметвик.
— Пожалуй, пока не стоит никому рассказывать о состоянии Гилдероя, — спохватилась Страут. — Слухи могут быть так жестоки, а у него такая ранимая душа. Он же очень творческий человек! Так что, Хеллен…
— Я поняла, — кивнула она. — Но… что мне сказать, если кто-то спросит?.. Честно говоря, у меня уже спрашивали…
— Значит, стоит сказать, что Гилдерой Локхарт действительно был в больнице, но оказалось, что с ним ничего серьёзного и его уже выписали, — решила Страут. — Надеюсь, Хеллен, вы осознаёте всю ответственность, которая легла на ваши плечи? От этого может зависеть ваша карьера в Мунго. Нам совершенно не нужно, чтобы отделение осаждали фанатки. И тем более не нужно, чтобы милого Гилдероя видели таким… беспомощным и уязвимым.
— Да, конечно, — кивнула Хеллен. — Я всё поняла.
========== Глава 3. Решение ==========
— Ya prinesla vash obed, mister Lochart, — сказало голокожее существо.
Фраза означала, что существо делится пищей.
— Хелена? — спросил Даймонд.
— Verno, mister Lochart, ya Hellen, — как будто обрадовался его посетитель.
За прошедшую неделю Даймонд начал немного понимать местный язык. Знание шанхарского, или языка демонов, сложностям которого их обучали все четырнадцать лет в школе имени Бэйкона, в принципе, на ментальном уровне развивало способности полиглота, так что после этого легко учились и понимались как все диалекты стран родного Илуса, так и совершенно другие языковые группы материков Скаоры или того же Лаарона. Так что, когда первый шок схлынул, Даймонд попытался разобраться, что с ним случилось, а без знания языка было очень сложно общаться с аборигенами.
Неприятным открытием было не только то, что он оказался в незнакомом месте, облысел, обзавёлся пятым пальцем на руках и лишился своего хвоста. Выяснилось, что строение ног у него совсем иное, ступни оказались очень странными, и ходить на этом, задействовав сдвинутую к пальцам пятку, оказалось невероятно сложным, тем более лишившись баланса, который легко ловился хвостом. Хорошо ещё, что колени не оказались как-нибудь по-хитрому вывернуты наоборот или вбок, иначе обучение ходьбе сломало бы и так весьма напряжённый мозг.
Когда Даймонд догадался ощупать лицо, то выяснилось, что оно тоже по большей части лысое, волосы остались лишь на макушке, по краю подбородка, над губой. Над глазами тоже нащупывались узкие полоски волос, такие же были у других теклосов, приходящих в комнату. Даймонд мысленно назвал эту расу «теклосами», то есть «лишёнными шерсти», иногда так обозначали подвидовые классы сущностей, чаще всего похожих на гигантских слизней. У тех тоже обычно не было нормальных ушей и всегда была голая, часто маслянистая кожа.
Местные урсоподобные теклосы были обладателями розовой шкуры, у них были плоские лица, из которых неприятно выдавался мягкий нос без хряща и нормального кончика и с ноздрями просто в две дырки, неудивительно, что запахи ощущались очень плохо. Ещё у них были невероятно противные и мелкие ушные отверстия за щеками. Если бы эти уши увидел Джон, то обязательно бы высказался в духе, что они выглядят так, словно их фигурно высрал демон, который предварительно сожрал чью-то кожу. Редкостная мерзость.