— Как Ты смеешь обращаться со мной таким образом? — возмущенно спросила она.
— Наслаждайся тем, что тебя не привязали в положении порки, — посоветовал я ей.
— Положение порки? Но я — свободная женщина! — воскликнула она.
— Не только рабынь можно пороть, когда их похитители пожелают, — напомнил я.
Она отпрянула, прижавшись спиной к столбу. Для ясности отмечу, что она не была привязана животом к столбу с поднятыми над головой руками, подставляя себя плети, или стоя на коленях, с руками связанными спереди охватывая столб, это две самых распространенных на Горе позиции для наказания рабынь плетью.
— Я — свободная женщина, — заявила она. — Для меня недостойно, быть привязанной к столбу.
— Хси так решил, — спокойно объяснил я, присев и привязывая ее лодыжки вплотную к столбу.
— Хси?! Какое он имеет право, принимать такие решения? — закричала она.
— Он — твой похититель, — напомнил я.
— Ох, — вздрогнула она, с ужасом в глазах.
Подозреваю, что в этом мире существовало не так много того, что могло бы напугать хитрую и умную Ивосо. Но, пожалуй, первое место в этом списке, и у меня не было в этом никаких сомнений, занимали изуродованное шрамом лицо и жестокое сердце Хси из клана Исбу племени Кайила.
Закончив с ногами девушки, я встал и отмотал еще кусок веревки.
Здесь было два столба. Они были установлены глубоко в расщелине, расколовшей поверхность Скалы Советов около края обрыва. От места установки столбов открывался величественный вид на прерии, на сотни футов вниз, на многие пасанги вдаль, в основном на запад. Также, с этого места у края обрыва прекрасно просматривалась единственная относительно пологая тропа, ведущая к вершине скалы.
Приготовленной веревкой, дважды обмотав через живот, я притянул Ивосо спиной к столбу, впрочем, не причиняя ей больших неудобств. Как раз на этом уровне в столбе была предусмотрена глубокая зарубка, не дававшая веревке соскользнуть.
— Вы, могли бы разрешить нам одежду, — укоризненно заметила Ивосо.
— Нет, — осадил я ее.
Блокету, также голая, уже стояла привязанной к первому столбу.
Не только девушки могли полюбоваться превосходным видом на прерии, и главной тропой к вершине, но те, кто будут приближаться с западного направления или подниматься по тропе, также будут в состоянии насладиться превосходным представлением в виде двух раздетых и связанных девушек.
Они просто бросались в глаза.
— Как свободная женщина я не привыкла к тому, чтобы быть выставленной на всеобщее обозрение голой, — заявила Ивосо.
— Так было решено, — пожал я плечами.
— Хси, конечно? — уточнила она.
— Да, — не стал я отрицать.
— Конечно, — с горечью в голосе проговорила она, следя, как я отматываю еще один кусок веревки.
— Превосходный вид, не так ли? — пренебрежительно прокомментировала Ивосо, бросив взгляд на окрестности.
— Да.
— И за что нам предоставлена такая экстраординарная привилегия, — поинтересовалась она, — почему, нам разрешают наслаждаться этим видом, этим свежим воздухом, почему нас освободили от наших мешков и наших пут в тюремном вигваме?
Я дважды обмотал веревку вокруг ее шеи и затем еще трижды под ее подбородком и вокруг столба, закладывая в глубокую зарубку в столбе, которая, как и та, что ниже служила, для предотвращения соскальзывания пут.
— Сегодня, вас будут судить, — наконец, сообщил я девушкам.
— Судить! — пораженно закричала Ивосо.
— Да, — подтвердил я, дергая за концы веревки и окончательно затягивая узел в зарубке столба.
Голова Ивосо, как и Блокету была теперь притянута назад к столбу, делая пленницу совершенно беспомощной.
— Но я же — животное, — закричала Блокету. — Я — всего лишь рабыня!
— Ты будешь освобождена, перед тем как встретишься с правосудием, — порадовал я ее. — Ты сможешь, с полной ответственностью, беспомощностью и уязвимостью свободных женщин, выслушать свой приговор.
Блокету мучительно застонала, услышав такую новость.
Ивосо начала безумно извиваться в держащих ее веревках. Я полюбовался на это соблазнительное зрелище и сказал:
— Не советую дергаться, свободная женщина, это не приведет ни к чему хорошему.
Ивосо, глупо и бешено боролось с веревками. Затем, видимо устав, уставилась на меня со страданием и ужасом, и прекратила свою борьбу. Конечно же, она осталась столь же беспомощной, как и была.
— Дайте мне кайилу, — отчаянно зашептала она. — Помогите мне бежать. Я сделаю вас богачом среди Желтых Ножей!