— Красивы? — переспросил я.
— Для моих глаз, — улыбнулась рабыня.
— И что еще?
— Я знаю, что они — мои владельцы, что я нуждаюсь в их прикосновениях и что я хочу им служить.
— Можешь ли Ты представить саму себя стоящей на коленях перед мужчиной, и со склоненной головой, умоляющей его, подарить тебе свою ласку?
— Конечно. Теперь, когда моя сексуальность была пробуждена, по-другому и быть не может.
— А примет ли он твою мольбу?
— Я могу только надеяться, что он снизойдет до меня, — вздохнула она.
— Иногда он может пойти навстречу твоей мольбе, а иногда нет. Также помни, что могут настать времена, когда Ты будешь благодарна за такие непритязательные знаки внимания, как затрещины или пинки.
— Думаю, я должна буду принять то, что мне дадут. Ведь я — всего лишь рабыня, — покорно сказала девушка.
Я тогда снова взял ее, сжимая в объятиях.
— Да-а-а-о-о-у! — тяжело задышала она.
Я лежал на боку, а девушка аккуратно вкладывала мне в рот маленькие кусочки пеммикана. Я наслаждался видом девушки, кормящей меня. Чуть раньше она принесла мне воду из ручья в своем рту, но попить у меня не получилось, ибо при ее передаче, едва коснувшись ее губ, я почувствовал необоримое желание, приведшее к новому восторженному натиску. По окончании пришлось самому идти к ручью, чтобы утолить жажду.
— Солнце уже почти закатилось, — напомнил я.
— Значит, я должна быть возвращена в стадо, — простонала она. — Я должна быть привязана около деревни вместе с другими рабынями. Меня снова стреножат и за шею привяжут веревкой к столбу. Как я смогу теперь перенести, возвращение в стаду? — спросила она, несчастно глядя на меня?
— Честно говоря, я сомневаюсь, что теперь Ты пробудешь в стаде слишком долго, — успокоил я рабыню.
— Я теперь нуждаюсь в мужчине, — признала она. — Я сделаю все, чтобы он взял меня свой в вигвам, чтобы служить ему как рабыня.
— Ты теперь беспомощна, не так ли?
— Да, Господин, — улыбнулась она. — Мне можно покинуть одеяло?
— Да, — разрешил я.
Она подошла к маленькому лоскуту кожи, в который был завернут хлыст, подняла лоскут, принесла его и расстелила рядом с краем покрывала.
— Вы сказали мне, — улыбнулась девушка, — что это кожа, того же размера, что и циновки подчинения в Тахари.
— Да.
— Смотрите. Я встаю на колени на циновку, — сказала она с улыбкой, и низко склонив голову.
Я внимательно рассмотрел ее. Тысячи фрагментов воспоминаний всплыли в моем сознании: обширная, желтовато-коричневая пустыня Тахари, ее однообразие, ее барханы, караваны, оазисы и дворцы. В культуре Тахари у циновки подчинения свое особое место.
— Могут ли такие девушки как я, в Тахари становиться на колени на таких циновках? — поинтересовалась она.
— Да, — ответил я, и вновь пред моим глазами всплыли картинки многих таких рабынь, виденных мною, белокурых и красивых, стоящих на коленях на циновках перед их смуглыми владельцами.
— О-о-о! — закричала рабыня, сметенная с подобия циновки подчинения, схваченная и взятая.
Девушка вновь поднялась на колени передо мной. Ее голова склонилась.
— Я прошу Вашей нежности, Господин, — прошептал она.
Я улыбнулся. Хорошо ли она помнила начало нашей беседы?
Я посмотрел на солнце, проглядывающее сквозь листву деревьев, и подумал, что у нас еще есть время.
— Заслужи это, — велел я.
— Да, Господин, — сказала она, со счастливой улыбкой.
И мгновением позже я снова сжимал ее, стонущую и извивающуюся, в кольце моих рук.
— Нам уже пора расставаться, — напомнил я.
— Я знаю, — прошептала рабыня.
Я встал, и начал собрать свои вещи.
— Скатай покрывало, — приказал я, и она сделала это быстро и беспрекословно. Она опустилась на колени, прямо на землю.
— Свяжите мои руки, — попросила она, — как можно туже, чтобы я не могла ими пошевелить, и приведите меня в стадо, на веревке за шею.
— Нет. Ты назад Ты пойдешь, передо мной, спокойно, как подобает рабыне.
— Слушаюсь, Господин, — улыбнулась она.
Этой веревкой я перевязал свои вещи. С девушкой, предшествующей мне, я оставил маленькую рощу. Я лишь однажды оглянулся назад, посмотрев на то место, где я прекрасно провел время.
13. Я узнаю о присутствии ваниямпи
— Покажи мне, рыжеволосую рабыню, — приказал Махпиясапа, вождь клана Исбу племени Кайилы, встав перед вигвамом Кэнки.
Кэнка гордо стоял перед вождем, сложив руки на груди, не выказывая ни малейшего испуга.
— Виньела, — позвал он.
Напуганная девушка показалась из вигвама и встала на колени около его порога.