Микайла смотрит на нее.
— Ты умеешь печь печенье?
Мама смеется. И ее смех звучит искренне и радостно. Не помню, слышал ли я его когда-нибудь.
Жаль, что я не догадался взять с собой камеру.
Все еще улыбаясь, мама переводит взгляд на меня.
— Она прелесть. Такая же милая, как ты когда-то.
Сердце трепещет, потому что мне казалось, что она не помнит времена, когда я был ребенком.
— Рада, что ты встретил кого-то, — продолжает мама. — Надеюсь, ты проживешь хорошую жизнь, Шейн.
И когда она произносит мое имя, на глаза наворачиваются слезы.
— Спасибо, мама.
— Я всегда хотела, что бы ты был счастлив. Счастливее, чем я когда-либо могла быть.
Когда я наблюдаю за тем, как мама разговаривает с Микаэллой, то испытываю своего рода облегчение. Все прошло лучше, чем я ожидал. Поэтому, я окончательно успокаиваюсь, позволяя маме провести время с внучкой. У меня не было мамы, но, возможно, у Микаэллы будет бабушка.
Но нам не удается остаться надолго, потому что она снова начинает отдаляться, поэтому я бару дочку на руки и, поцеловав маму в макушку, обещаю в скором времени вернуться снова.
Может быть, даже с Итаном.
Пока не знаю. Но сейчас мне необходимо отправиться на поиски черных роз.
Мы созванивались и переписывались с Итаном на протяжении целого месяца, поэтому немного странно видеть его воочию на пороге моей квартиры. Я тут же захватываю его губы в поцелуе, и требуется слишком много времени для того, чтобы он заметил букет черных роз. Но как только он их видит, то одаривает меня одной из самых ярких своих улыбок.
— Ты купил их для меня? — спрашивает он.
— Конечно. Надеюсь, тебе нравится.
— Я в восторге, — он подходит в большой черной вазе, в которую я поставил цветы. — Где ты их нашел?
— Купил в магазине. И, мне жаль, но они искусственные, потому что настоящих не существует в природе.
Он усмехается.
— Но не значит ведь, что смысл, стоящий за ними тоже фальшивка.
Я смеюсь в ответ.
— Разумеется, нет.
Он оглядывает мою квартиру.
— Так вот он, да? Дом, где живет Шейн Каррауэй.
Квартира не самая лучшая, но она опрятная. Я всегда слежу за чистотой и стараюсь не покупать лишних вещей, чтобы не захламлять пространство. Когда мы с Джиной разошлись, я переехал в скромную двухкомнатную квартиру над гаражом моего босса. Она сдавалась сразу с мебелью, плюс была еще одна спальня для Микаэллы.
— Где она? — спрашивает Итан, вытаскивая что-то из кармана своего черного пальто. Маленькая игрушка единорога. — Ты говорил, что я ей обязательно понравлюсь, если принесу такое.
— Она у родителей Джины. Они частенько оставляют ее на ночь, там целая игровая комната с качелями.
— Ох, — произносит он слегка разочарованным тоном. И когда Итан кладет игрушку обратно в карман, я замечаю на его ногтях свежий слой черного лака. Уверен, моя дочь потребует, чтобы он перекрасил их в розовый цвет.
— Завтра днем я ее заберу. Можешь поехать со мной, если хочешь.
Он энергично кивает.
— Да, я бы с удовольствием.
— Тебе не обязательно…
— Но я хочу, — отвечает он и, подойдя ближе, обнимает меня. — Хочу быть частью твоей жизни.
Я обхватываю его руками в ответ.
— А я хочу быть частью твоей.
Мы снова целуемся, и я рассуждаю, заняться ли нам сексом сейчас или чуть позже. Хотелось бы отвезти его в ресторан отеля в Лайонс-Фолс, чтобы Джина могла с ним поздороваться. Но так же для нашего первого настоящего свидания.
Почему бы не заняться сексом и сейчас, и позже? Разве это плохая идея?
Нам предстоят наверстать все, что мы упустили за пять лет в разлуке.
Но тут Итан разрывает поцелуй, отходя на несколько шагов от меня.
— Эй, эм... не знаю, планировал ли ты что-то, но я подумал, что может сходим на ужин к моим родителям? Они хотят заказать Pizza Hut, и у них есть несколько фильмов из Blockbuster13.
— К тебе домой?
— Да, — он замолкает, облизывая нижнюю губу, а затем опускает взгляд на молнию пальто и начинает нервно теребить бегунок. — Я подумал, что мы могли бы рассказать им… о нас.
— Они не в курсе?
— Я им еще не говорил. Но не думаю, что они станут как-то иначе ко мне относиться из-за того, что я гей, — отвечает Итан, все еще играя с бегунком. — Мне кажется, они уже знают. Но не хотелось приводить домой каждого парня. Я мечтал привести того самого, понимаешь? — он отпускает молнию и берет меня за руку. — И это ты. Поэтому, я решил, что мы могли бы рассказать им о нас вместе.
В голове проносятся воспоминания о реакции Эверетта на эту новость, но он не был в курсе всей истории и, думаю, был застигнут врасплох. Я переслал его последнее письмо Итану, но мы никогда не обсуждали его содержание. Эв, в конце концов, изменил свое мнение, да и Итан теперь мне доверяет. И мне кажется, что реакция родителей Эверетта будет совершенно другой.