Микаэлла махнула рукой в сторону Елены, как уже делала однажды. Но в этот раз Рафаэля не было рядом, чтобы ее остановить. Щека охотницы окрасилась кровью, на коже появился разрез, словно сделанный бритвой.
— Мне не нужно ничье разрешение, — архангел медленно улыбнулась и добавила: — Ты знаешь, что даже на теле бессмертного можно оставить шрамы?
Елене показалось, что на секунду в глазах Микаэллы мелькнуло что-то странное — вспышка красного. Но, посмотрев вновь, она увидела лишь ослепляющие ярко- зеленые радужки.
— Возможно, ты и не причастна к ранениям Сэма, — ответила Елена, вытягивая пистолет, — но он находится под защитой Рафаэля. Если ты появишься в таком виде, то перепугаешь мальчика.
Микаэлла проигнорировала вторую часть заявления Елены.
— Ты ждешь, что Рафаэль тебя спасет? — звонко рассмеялась она. — Они с Илией полетели проверить противоположную часть Убежища. Похоже, появился слушок, что там нашли тело ангела.
— Да неужели?
Елена послала гордость к чертям собачьим и мысленно позвала на помощь, надеясь, что ее архангел в пределах слышимости. «Рафаэль!»
Микаэлла передернула плечами.
— Я сейчас же увижу ребенка.
В ту же секунду Елена оказалась прижатой к стене. Её голову отбросило назад. Она прикусила губу от удара, а перед глазами все поплыло. Охотница сопротивлялась невидимой силе, прижимающей ее к каменной стене, и моргала, пытаясь прояснить зрение. С глухим стуком ее пистолет упал на пол.
— Ах, у тебя кровь, — Микаэлла мягко коснулась губ Елены в жутком поцелуе с привкусом жестокости…и чего-то ещё. Она ощутила аромат мускуса, орхидей…а поверх всего резкий запах кислоты. Внутри Елены ужас раскрыл свои уродливые крылья. Ведь именно этот запах — кислота с примесью солнечного света — не принадлежал Микаэлле. Так пах архангел, казненный в чернильно-черном небе над Манхэттеном. И Урам удерживал Микаэллу достаточно долго, чтобы успеть вынуть сердце. Вот тут возникал вопрос: что же он в нее вложил?
— Я могу убить тебя прямо сейчас, — промурлыкала архангельша прямо Елене в губы, — но, думаю, будет намного увлекательней наблюдать, как Рафаэль от тебя устанет.
Елена ощутила ещё один порез, уже на второй щеке. Запах железа наполнил воздух, пока Микаэлла своими словами заставляла кровоточить сердце Елены:
— Тогда ты станешь просто мясом — легкой добычей для любого, кто пожелает испробовать, каков на вкус обращенный ангел. У нас будет много времени, чтобы поиграть.
Мгновение спустя архангел ушла. Она пронеслась по коридору алым водоворотом, а ее слова все еще отдавались эхом в голове Елены. Но сейчас значение имел лишь Сэм. Микаэлла находилась в таком состоянии, что могла причинить физический вред мальчику. Казалось, здравый смысл совсем её покинул, и ею овладело желание садистских удовольствий.
Чувствуя неистовый страх за жизнь мальчика, Елена тщетно боролась с удерживающими её невидимыми цепями. Мимо нее со сверхъестественной скоростью промчались Гален и Вэном.
— Твою ж… — совсем не женственно вскрикнула она, когда сила, прижимающая её к стене, исчезла почти в то же мгновение. Елена поднялась на ноги, схватила пистолет и понеслась вслед за нами… а затем резко остановилась за несколько метров от Микаэллы. Гален стоял напротив архангельши, из нескольких порезов на лице и теле текла кровь. Вэном поднимался на ноги, в углу на стене обсыпался камень и остался отпечаток от его тела. Кровь капала с его лица, но глаза превратились в гипнотизирующие золотисто-зеленые щели — кобра выбиралась наружу.
Микаэлла уставилась на Галена и спросила:
— Думаешь, я причиню ребенку вред?
— Ты уже совершила насилие в месте исцеления.
Елена резко втянула воздух — вокруг крыльев Микаэллы появилось слабое свечение. Господи Иисусе.
— Если высвободишь эту силу здесь, — проговорила охотница сквозь начинающие припухать губы, — то всё здание рухнет и убьет не только Сэма, но и остальных детей, которые находятся внутри.
Микаэлла развернулась к Елене и впилась в неё взглядом из чистого света, глазами без радужек, которые никак нельзя было назвать человеческими. Конечно, Микаэлла никогда им и не была. Но сегодня разница между ангелом и архангелом заключалась в жаре, из-за которого Елена с трудом могла смотреть на неё сквозь слезы, застилающие глаза. У неё просто руки чесались выстрелить. Но если пуля пройдет сквозь тело Микаэллы, то существует возможность, что она отрикошетит и разобьет стекло в палате поблизости. Елена спрятала пистолет и вложила в руку нож, не сводя глаз с горла Микаэллы.