В его голосе Лала отчётливо разобрала нотки неподдельного грустного разочарования.
- Рун, - сказала она, уже без всякой шуточности. - Это не считается. Я действительно тебя вынудила. Кто ж станет целовать, когда его обидели.
- Ну, ты же это делала ради меня. Значит всё по-честному. Слово есть слово, раз оно принесено, уже не отменишь.
Лала с удивлением воззрилась на него.
- Рун, ну что ты, - мягко попросила она. - Если ты так пытаешься наказать меня, или может себя, за ту обиду, не надо. Пожалуйста!
- Никого я не пытаюсь наказать, - добродушно возразил Рун. - Лала, ну так вышло, что слово дано. Никто не виноват. Тут есть выбор, считать, что оно не считается, или что это результат неудачного стечения обстоятельств. Мне выгодно было бы первое, но честнее будет выбрать второе. Я хочу быть честным. Ничего страшного. Жаль конечно, но обойдусь как-нибудь. Без жертвы. Просто теперь будь поласковее со мной. Таким разнесчастным.
Лала глядела на него, глядела, в растерянной задумчивости. А затем её глазки задорно блеснули.
- Смотри, Рун, - улыбнулась она.
Она приподняла ручку и стала рисовать указательным пальчиком, озарившимся синим светом, в воздухе. За кончиком её пальчика потянулся световой след, не угасая, образуя линии. Она не торопясь соединила их в знак сердечка. Последний тут же вспыхнул, из рисунка материализовавшись в казавшееся состоящим из багряной жидкости ярко красное объёмное сердечко, сверкающее всей поверхностью, на сердечке появились глазки, ротик, носик, оно ожило, уставилось на Руна, вытянуло губки, несколько раз причмокнув ими, комично изображая поцелуй, и вдруг лопнуло, создав облачко алых брызг, быстро растворившихся.и исчезнувших, словно ничего и не было.
- Ой! - с удивлением произнёс Рун.
- Вот. Я сейчас колдовала. Без спросу, - озорно похвалилась Лала.
- Да, - кивнул он. И усмехнулся. - Придётся мне тебя оштрафовать.
- Очень придётся, - сияя личиком, подтвердила Лала.
- А не хочешь ещё поколдовать? - с хитрецой в глазах предложил Рун.
- Нет, мой дорогой. Если только без штрафов.
- Без штрафов не интересно.
- Уже и чудеса мои тебе не интересны, милый?
- Ну, интересны. Но штрафы интересны боле.
- Чтож, продолжай мечтать о них.
Лала в умиротворении закрыла глазки.
- Как же хорошо, - проговорила она, лучась счастьем. - Ты такой уютный.
- Могла бы и вторую жертву. Мне подарить, - буркнул Рун с иронией, изображая недовольство. - Как компенсацию за мои обиды. За то, что заставила страдать.
- Бедненький, - весело посочувствовала Лала. - Рун, ты хоть понимаешь, каково пришлось мне? Рассталась с тобой, причинила тебе горе, а это тяжело, и больно, и некому обнять, и не к кому прижаться, и сколь плохо бы себя не чувствовала, нужно изображать, что мне замечательно. Дабы все поверили, будто я теперь ничего к тебе не испытываю. Ночью лишь поплачешь. Вся подушка была мокрой от слёз. Очень тяжело было.
Её улыбка несколько померкла от неприятных воспоминаний.
- Прости, - с мягким искренним сочувствием повинился Рун. - Я не подумал. И правда.
- Тебе-то полегче было, - продолжила Лала добродушно. - Ты же умеешь вычёркивать из сердца. Тех, кто тебя обидел. А я тосковала. По тебе. Ещё и виноватой себя ощущала.
- Эх, Лала. Когда столько обнимаешь кого-то. Его так просто уже не вычеркнуть, - вздохнул Рун. - Те времена, когда я мог тебя взять и вычеркнуть… кажется, они прошли.
- Ну, мне приятно это слышать, Рун, - умиротворённо сказала Лала, снова впав в безудержное сияние.
Утро неспешно вступало в свои права, отсчитывая минуту за минутой. Давно уж полностью рассвело, подутихло птичье пение, а они всё лежали.
- Лала, ты не спишь? - тихо спросил Рун, любуясь на её счастливое личико.
- Нет. Наслаждаюсь, - отозвалась она ласковым голоском, открыв глазки.
- И я. Наслаждаюсь.
- Настрадались без друг дружки. Теперь в себя приходим, - поведала она тепло.
- Ну да. Только нам всё же надо бы уйти подальше. И поесть уже пора. Отдохнули твои ножки?
- Ножки? - с удивлением переспросила Лала, и посмотрела на него озорно. - Ты думаешь, они у меня уставали, Рун?
- А разве нет? Ты говорила, что устали.
- Я тебя обманула, - сообщила она довольно.
- Вот так фея! - рассмеялся Рун.
- Это была маленькая хитрость. Чтоб помириться с женихом.
- Так я всё ещё жених?
- Всё ещё.
- Но я развеял же как будто два желанья. Кто теперь поверит в это?
- Мне всё равно, Рун.
- А в чём смысл тогда?
- Вот в этом. В том, что между нами.
- Понятно. И ласковыми именами продолжать называть?
- Продолжать, мой котёнок.
- Ну ладно, солнышко моё. Только нам идти всё же надо.
- Ну Рун, ну ещё немножко. Наскучалась, - жалостливо возразила Лала.
- Милая, рассвело уже совсем, - мягко стал убеждать её Рун. - Мы слишком близко к городу, и к замку. Тут же шляются все кому не лень. И грибники, и ягод собиратели, и хвороста, и охотники, и птицеловы, и знахари, травки целительные отыскивая. И разные учёные мужи, ища ингредиенты для алхимии или зелий. Вот мы лежим, и в любой момент кто угодно может сюда явиться. И что он подумает тогда о нас?
- Ну мы же одетые. Что он может подумать? Просто отдыхаем.
- С утра решили отдохнуть, не у себя в постелях, а в лесу, лежим в обнимочку, - поиронизировал Рун. - Слухи пойдут всяческие. А о тебе они быстро расходятся. Вон, собаки лают. Не так уж далеко от нас. Кто-то охотится, похоже. Уйти бы нам подальше.
- Заинька, пять минуточек ещё, и пойдём. Раз ты так хочешь, - предложила свой компромисс Лала.
- Ну хорошо, любовь моя. Эх, до сих пор не верится, что мы снова вместе. Я и не надеялся. И в голову бы не пришло, что так может быть.
- Я тоже не надеялась сперва. Когда расстались, - призналась Лала. - Барон был поначалу столь радушен. Решила у него остаться. Но потом всё стало плохо, страшно. Тогда и обрела опять мечту о воссоединении. Не сомневалась, ты меня простишь, ежели выслушаешь. Боялась лишь, что не захочешь слушать, не откликнешься на мою просьбу прийти. Всё же я тебя очень обидела.
- И что бы ты делала, коли бы я не пришёл?
- Наверное улетела бы в лес. Меня зверюшки приютили бы на время. А позже пришлось бы нового защитника себе искать. Среди людей.
- Может ты всё же что-то путаешь насчёт барона? Неправильно истолковала его слова или поступки?
- Нет, Рун, как тут ошибиться, - с уверенностью молвила Лала. - Сначала был услужлив, а потом, как заметил, что я без магии совсем. Так стал чрезмерно проявлять заботу. И вскоре я уж поняла, что пленница как будто. Никуда нельзя, на ночь запирают, на окнах решёточки, приставили строгую служанку, которая командует скорее, а не служит. И днём она при мне, и ночью, и ей не спится вечно. Благо, под утро всегда засыпала.
- Как же ты сумела уйти из замка?
- Да разве можно фею удержать без пут магических, без договора? Наивно и пытаться. Чуть магии поднакопила, чуть поколдовала, и улетела. Я даже и не волновалась на счёт того, смогу ли вырваться из неволи. Не знала только, куда направиться. Одной быть страшно.
- Лай как будто приблизился. Пойдём, Лала, - принялся уговаривать Рун.
- Ну нет, ну пять минут же не прошли, - просяще возразила Лала. - Наскучалась.
- Так я же никуда не денусь. Идти-то долго до чужих краёв. Наобнимаемся ещё.
- Нет, - упёрлась Лала, сияя улыбкой счастья бесконечного. - Обещал, так держи слово, мой дорогой. Пять минут.
- А как узнать, что они уже прошли? - усмехнулся Рун.
- Я тебе скажу, как пройдут, - лукаво заверила Лала.
- Ну ладно.
Полежать долго им всё же не удалось. Звук, производимый собаками, явно возрастал по громкости, не оставляя сомнений, что кто-то движется в эту сторону. Рун всё сильнее напрягался, да и Лала начала прислушиваться, не в силах более игнорировать происходящее.
- Ну что за невезение, - пожаловалась она. - Вечно нам кто-нибудь мешает побыть вдвоём. То бабушка твоя, то вот охотники. Всегда есть кто-то.