******
Рун всё правильно рассчитал. В харчевне было почти не души. Лишь хозяин Уго, да подле него два стражника. И всё. Даже никого из его семьи – ни жены, ни детей. Не успел Рун порадоваться своей прозорливости, как Уго указал на него стражникам:
– Вот он как раз. Тот самый Нур.
Стражники воззрились на Руна с любопытством. Выглядели они несколько необычно. Слишком… безукоризненно и не без доли парадности. Оба здоровенные детины, оба гладко выбриты, но с усами, оба облачены в добротные доспехи, причём совершенно одинаковые, и шлемы, и мечи тоже у них словно от одного кузнеца. В довершение у обоих были узкие плащи. Рун столь мудрёного облачения стражи и не видывал никогда. Единственное явное различие меж ними заключалось в цвете волос. Один был черноус, другой рыжеус. Внимание стражников не самая приятная вещь для крестьянина. Они служители закона, заподозрят тебя в чём-то дурном, и доказывай потом свою невиновность. Лучше соблюдать от них дистанцию.
– Здорова, парень, – проронил черноусый страж порядка.
– Здравствуйте, – вежливо произнёс Рун.
– Что, твоих рук дело пение котов и собак?
– Нет, – очень честно ответил Рун. – Тоже дивился из окна. Чудеса тут у вас так и происходят каждый день.
– Ну-ну, – усмехнулся рыжеусый стражник. – Известно, ты не сознаёшься. Непонятно, зачем тебе это. А то может ты чернокнижник?
– Ага, чернокнижники только и исцеляют простолюдинок задарма, и зверьё заставляют петь на потеху толпе, – поиронизировал черноусый. – Пойдём-ка, парень. Тебя желает градоначальница видеть.
– Что, прям сейчас? – Рун растерянно посмотрел на стражника, потом перевёл взгляд на Уго, словно ища у него поддержки.
– Прям сейчас, – кивнул черноусый. – Она ждать не любит.
– А вещи можно взять? А то в комнате остались, – попросил Рун, опасаясь за узелок с серебром.
– Вернёшься ты к своим вещам. Не беспокойся, – добродушно заявил рыжеусый. – Не в темницу же ведём.
– Я запру комнату на замок, – пообещал Уго.
– Спасибо, – поблагодарил его Рун.
Черноусый стражник зашагал к выходу, рыжеусый чуть подтолкнул Руна, побуждая отправиться следом, а сам пошёл позади. Лала полетела рядом, с недоумённым выражением на личике. Они вчетвером вышли наружу. Народу на улице стало ещё боле, чем было. Пожалуй, уж за сотню человек. Те, кто пропустил концерт, жаждали услышать хотя бы на словах, что произошло, им с воодушевлением рассказывали, стоял гомон от множества голосов. Руна тут же узнали, принялись указывать на него пальцами, перешёптываясь.
– Вот незадача, – расстроено молвил он Лале. – Словно самые худшие кошмары сбываются.
– Ты теперь знаменитость, милый. Наслаждайся славой, – полушутливо заметила она.
– Да уж, – только и смог выдавить из себя Рун.
Черноусый стражник зашагал в направлении центральной площади, Рун взял Лалу за руку и последовал за ним, рыжеусый замыкал сзади. Некоторые из зевак вдруг стали им кланяться. И Руну казалось, что кланяются-то они именно ему. Для простоватого скромного человека, не привыкшего к вниманию окружающих, подобная ситуация всегда дилемма. Ежели кланяются тебе, никак не реагировать, выйдешь грубияном. А если кланяются не тебе, а ты начнёшь кланяться в ответ, выйдешь дураком. Вот и выбирай. Может это стражники столь известные и уважаемые тут люди, что все им поклоны бьют. Вон какие необычные. Плащи разукрашенные, с вышитыми гербами. Изгою сложно решиться признать себя объектом всеобщего почитания. Рун предпочёл счесть, что кланяются всё же его спутникам. Пошёл с невозмутимой физиономией. Стражники тоже не обращали на поклоны никакого внимания.
– Во народищу-то, – подивился рыжеусый.
– Ага, – отозвался черноусый. – Удачно нас с тобой послали. А я ещё ругался про себя, тащись, мол, куда-то с ранья. И вон оно как вышло. Чудо лицезрел.
– Повезло, – согласился рыжеусый.
– Заинька, думаешь, это надолго? Кушать хочется, – пожаловалась Лала.
– Прости, малышка, я не знаю, – повинился Рун ласковым голосом.
– Хорошо хоть, с тобой полетела. А то что бы я делала сейчас? Ни выйти, ни узнать, где ты.