В каждом её слове отчётливо различались обида и упрёк.
— Ты о чём? О том, хочу ли я твоих поцелуев? — осведомился Рун аккуратным тоном.
— Ну… да.
— Сейчас точно нет, — честно ответил он. — Я бы записал тебе в долг. С надеждой, что мы когда-нибудь помиримся. И тогда я с удовольствием приму и вторую жертву. Зачем она мне сейчас? Что приятного получить её, когда мы в ссоре?
— Так мы всё-таки в ссоре, Рун? — обвиняюще задала вопрос Лала.
— Поссорились с утра, — кивнул он. — Только не знаю, из-за чего.
— Но ты утверждаешь, что не обижен.
— Лала, ты не обязана быть со мной мила, вот в чём суть, — поведал Рун. — Если бы я на тебя обижался, что ты не мила, я… ну… это было бы очень самонадеянно с моей стороны. Ты фея, высшее созданье, я человек-простолюдин. Сердишься на меня непонятно за что, имеешь полное право на это. Кто я такой, чтоб требовать к себе иного?
— Ты нехороший! — огорчённо и не без капельки возмущения заявила Лала.
— Прости, если я тебя чем-то расстроил, — с искренним сожалением попросил Рун. — Я точно не со зла.
— Эх ты!
После этого они очень долго не разговаривали.
Приблизительно через час пути Рун устроил привал. Попалась полянка с ручейком — удобное место, хороший повод передохнуть. Постелил Лале куртку, сам набрал воды во фляжку, помыл котелок, и уж потом тоже сел неподалёку, прислонившись спиной к стволу большого дерева. Лала поглядывала на него с грустным личиком, задумчивая. От её печали ему было тоскливо было на душе. Чувствовал себя виноватым. Вспоминал, как ещё недавно были счастливы оба. Столько упоительных дней. И вот, всё ушло. И ничего не сделаешь.
— Рун, хочу в объятья, — просяще произнесла вдруг Лала жалостливым голоском.
— Ну… если тебя устроит, что без магии, — отозвался он тихо.
— Причём тут магия, Рун? — с мягким искренним непониманием молвила Лала.
Он встал, проделал несколько разделявших их шагов, уселся рядом, прижал её к себе. Она вздохнула.
— Чуточку-то есть. Оттаял уже немножко? Или пожалел меня снова?
— Мне жаль, что ты грустишь. Тяжело от этого, — признался Рун.
— А помнишь, как ты меня поймал? А я сидела и ревела.
— Конечно помню, — улыбнулся он. — Такое не забудешь.
— Тоже пожалел меня тогда? Поэтому отпустил?
— Наверное.
— А если б я не плакала? Ты бы отпустил меня?
— Думаю, да, — пожал он плечами. — Кто я такой, чтоб властвовать над феей.
— Другой не отпустил бы.
— Ну… мне всё равно. Всяк живёт своим умом.
— Рун, ты сейчас мне делаешь очень больно, — поведала Лала опечаленно. — Почему ты не можешь меня простить? Ведь пары ссорятся, а после мирятся. И всё. Рун, я люблю тебя. Всем своим сердечком. Неужто этого мало? Прости меня пожалуйста.
— Лала, но я не обижаюсь на тебя. Пойми же, — с добрым сожалением объяснил Рун.
— А что тогда, Рун? Что-то же не так?
— Лала, представь. Вот ты переодеваешься. А я беру и поворачиваюсь. И нагло на тебя смотрю, нисколько не стесняясь. А после говорю: «прости меня, ведь я тебя люблю». И ты простишь? И будет всё как раньше меж нами? Вряд ли, правда? Есть вещи, что нельзя вернуть назад. Не выйдет ни словами, ни делами. Они произошли, и всё, конец. И чувства вроде есть, но… нету веры.
— Рун, твой пример с переодеваньем, это страшно, — поглядела на него Лала в растерянности. — Это жестоко очень. Неужто я настолько жестоко с тобой поступила?
— По мне так словно меч всадила в грудь. По рукоять. И стала им там двигать. Причём так неожиданно. В любви призналась. И тут бац.
— Так было больно?
— Ну… как бы… тяжело.
— Ах, Рун, израненный мой лев. Опять я прикоснулась слишком грубо. И ты страдаешь.
— Ну, Лала, ты уж тут распишешь. Аж стыдно, — смущённо улыбнулся Рун. — Я нисколько не изранен. Какой я лев? И не страдаю так уж. Привычно всё это. Просто…
— Я понимаю, Рун. Того, кто причиняет боль, сердечко любить боится. Твоё теперь меня боится. Не доверяет больше.
— Ну… не совсем то, что я имел в виду. Но что-то вроде. И сделать ничего нельзя.
— Рун, если б я переодевалась, а ты случайно повернулся, не специально, не чтобы сделать мне больно. Я бы тебя простила, — мягко проговорила Лала. — Ну, может быть немножечко подулась. А может даже и нет. Я не нарочно, Рун. Девушки не властны над своими чувствами, пойми это. Представила, что ты способен другой увлечься так легко. И про меня забыть. Обидно стало очень. И больно. Расстроилась ужасно. И испугалась. Как правило мужчины понимают. Что девушки такие. И прощают… нам эти мелкие причуды. Никто не обижается. И как тут обижаться, если такова наша природа?