— Я всё. Красиво, правда? — счастливо выдохнула она.
— Да. Рисковая ты девушка. Не побоялась нас переодеть. А если б мы остались нагишом? Вот это был бы праздник, — улыбнулся Рун.
— Ах, котик, я сейчас так воодушевлена. Что всё само собой выходит. Магия творится вдохновенно. Легко. Я не боялась. Даже не думала об этом.
— Тебе очень идёт. Свадебное платье, — искренне с восхищением произнёс Рун.
— Милый, это не подвенечное. Это бальное, — объяснила Лала довольно. — Есть разница. Здесь нет фаты, к примеру.
— Понятно. Всё равно ты в нём прекрасна. Моя красавица.
— Ты тоже. В таком наряде прямо принц.
— Ну да, не отличить, — усмехнулся Рун. — Лала, а эта одежда насовсем? Мне всё-таки хотелось бы потом вернуть свою.
— Рун, эта магия рассеется ровно в три часа ночи.
— А когда она рассеется, моя старая одежда окажется на мне?
— Ой, Рун. Я не знаю. Наверное.
— Наверное?!! — оторопел Рун.
— Ну, заинька, я не подумала об этом. Я не знаю. Должно всё стать как раньше. Наверное.
— О боже, Лала! С тобою не соскучишься, — добродушно покачал он головой.
— Так ты не сердишься? — состроила Лала жалостливую виноватую гримаску.
— Нет. Я счастлив. Когда ты рядом.
— Рун, давай договоримся, — её личико стало очень серьезным. — Дай мне слово, что ежели одежда все же не вернётся… ежели ты проснёшься, а я ещё сплю, и… без всего. Ты сразу же глаза закроешь накрепко. И не посмотришь на меня. Хоть я и не смогу узнать, смотрел ты или нет. Ладно? Разбудишь меня с закрытыми глазами. И станешь ждать, пока я не скажу.
— Лала, но я-то тоже буду без одежды, — напомнил Рун со значением.
— Ой! — она покраснела.
— Придётся нам не спать до трёх часов, — поделился мыслью он. — Чтоб сразу с этим как-то разобраться.
— Придётся, — улыбнулась Лала.
— Лала.
— Что?
— Можно пригласить тебя на танец?
— Но ты же не умеешь, Рун, — удивилась она.
— А ты мне будешь говорить, что делать. Пусть выйдет неуклюже. Но всё же получится, что мы как будто танцевали. В этот день. В наш праздник.
Глазки у Лалы снова озарились восторгом.
— Столько подарков сегодня! Какая я счастливая! Спасибо, любимый!
Она поцеловала его в щёчку.
Через три дня они продолжили путь. Рун не жалел о потерянном времени. Ну как жалеть, когда перед глазами всё время сияние абсолютно счастливой девушки. Фея объятий, проведшая в объятьях трое суток, это зрелище, которое сложно описать словами. Так и лучится, так и светится, и напевает своё милое незатейливое «ла-ла-ла», и радуется всему и всем, каждой букашке, каждой травинке. Ну и конечно дарит много тепла и ласки тому, кто в ней счастье пробуждает, своему кавалеру. Без улыбки на неё смотреть невозможно, не испытывать самому счастья, заражаясь оным от неё, нереалистично. Настроение у обоих было лучше некуда, буквально некуда. Но если Лала пребывала в полной беспечности, у Руна на лице порой проскальзывала озабоченность.
— Что это ты, мой львёнок, временами как будто и не со мной? — полюбопытствовала Лала, в конце концов обратив внимание на его состояние.
— Да вот, думаю, как начать разговор, — признался он.
— Ну уж начни как-нибудь, котик, не робей. Прямо заинтриговал меня, — разулыбалась Лала. — Замуж хочешь снова позвать?
— Нет.
— Не хочешь звать? — иронично подивилась она.
— А ты хочешь, чтоб позвал?
— Это приятно.
— А выслушивать отказ приятно, как ты считаешь? — с весёлым укором спросил он.
— Откуда же мне знать? Я никого не сватала ни разу, — не моргнув глазом, невинно ответствовала Лала.
— Ну… в принципе… из уст такой красавицы даже отказ звучит как музыка, — улыбнулся Рун.
— Ой, спасибо, мой хороший! Приятный комплимент, — просияла Лала.
— Так ты пойдёшь за меня?
— Кто ж так зовёт, Рун? — с совершенно искренним упрёком поглядела на него Лала. — Надо встать на одно колено. Протянуть даме руку, желательно с колечком, и голосом, исполненным любви, и пламенного пыла, и надежды, ей сердце предложить своё.