— Да. Видишь ли, это произошло уже после того, как я побывал в санатории у Лоуэлла. Он дал мне письменное разрешение на проверку ваших документов.
— Но с какой стати? — спросила ошеломленная Джин.
— С такой, моя дорогая, что я покупаю этот отель.
Глава 10
— Что?!
Поль усмехнулся, увидев ее удивление.
— Вообще-то, если быть точным, я предложил купить долю «Саммита», а не целый отель вместе с горой.
— Но почему?
— А почему бы и нет? Это станет неплохим вложением капитала. Да, я знаю, что у вас денежный кризис, но при условии некоторых глобальных преобразования можно вполне оптимистично смотреть в будущее. Помимо реконструкции интерьера и внешнего вида здания, мне бы хотелось, чтобы не пустовали конюшни. Имея хороший инвентарь, лошадей и конюха, вы могли бы получать неплохую прибыль от прогулок ваших гостей по многочисленным конным тропам на горе.
— Но это как раз то, о чем я без конца твержу Лоуэллу!
— Он мне так и сказал. И еще мне хотелось бы увеличить расходы на рекламу. Цветные вставки на четверть страницы в соответствующих журналах привлекут волну новых посетителей при умеренных затратах.
— Но это же моя идея! Я с самого первого дня работы в «Саммите» пытаюсь убедить Лоуэлла в этом, но все время безуспешно.
— Теперь он согласен. Вспомни — я ведь субсидирую все эти новшества, а ты этого сделать не могла. Не обижайся на него за то, что он отказывался раньше от твоих идей.
Но Джин все-таки не смогла сдержать обиду…
Резко встав, она извинилась и вышла из конторки, оставив его одного. Забежав к себе в комнату за жакетом, она села в машину и поехала в городок. Когда она ворвалась в комнату дяди, он удивленно опустил журнал, который читал.
— Что здесь происходит? Ты продаешь часть владения «Саммитом» Полю?
Лоуэлл казался раздраженным.
— Я еще не сделал этого, так что не горячись, пожалуйста. Я пока только рассматриваю такой вариант.
— А ты не рассматривал мое мнение по этому поводу?
— Не думал, что ты будешь возражать. Полагаю, Поль рассказал тебе о своих идеях?
— О моих идеях, ты хочешь сказать? Да, он рассказал мне о них, и я возражаю. Хотелось бы мне знать, когда вы планируете провести коренные изменения.
— Во всяком случае, они не затронут тебя. Что ты так волнуешься? мягко спросил он. Джин подозрительно сощурилась.
— Не затронут меня? Что ты имеешь в виду? А как, интересно, они могли затронуть меня?
— Я думал, вы с Полем обо всем договорились. В предложенном им плане реорганизации предусмотрена и замена управляющего. Это освободит тебя от… гм, от необходимости жить здесь.
Джин не нашлась что сказать. Так вот, оказывается, куда метил Поль! Он собирался отстранить ее от управления «Саммитом», чтобы она смогла выйти за него замуж и жить во Франции. Причем даже не узнав ее собственного мнения по этому вопросу!
Вспыхнув от негодования, она помчалась в отель. Как он посмел решать за спиной самой Джин ее судьбу? И с чего это он взял, что она согласится с его планом? Во Франции он обещал дать ей время подумать над его предложением о замужестве. А теперь получалось так, что он вообще не оставил ей ни времени… ни выбора!
Но она не покупается и не продается! Особенно возмутительно было то, что Лоуэлл согласился с его планом и сознательно лишал ее работы. Естественно, дядя полагал, что она с радостью поедет во Францию с Полем, но это вовсе не оправдывало его: надо было сначала посоветоваться с ней. Никто из них двоих не посчитался с ее чувствами!
Это было совсем не похоже на Лоуэлла, который всегда был стоически независим, когда дело касалось партнерства. И почему он вдруг согласился на введение новшеств, которые раньше демонстративно игнорировал?
Вдруг в голову ей пришла новая вероятность: возможно, в этом вопросе Лоуэлла заботили вовсе не деньги, а преемник — тот, кто возьмет в свои руки его бизнес. Будучи человеком консервативных взглядов, Лоуэлл, видимо, не желал передавать отель в руки женщины, пусть даже и собственной племянницы. Но мужчина — это другое дело! Если это так, тогда становилось понятным, почему он откликнулся на ее идеи, когда они прозвучали из уст Поля.
В отеле ей удалось сдержать свой гнев во время обеда: она не желала устраивать сцены на глазах у гостей. Но позже, когда они пошли пить кофе в ее конторку, Джин взорвалась:
— Что за номера ты здесь откалываешь? Сегодня днем я ездила к Лоуэллу, и он рассказал мне о твоих планах. Обо всех.
Ее возмущение ошеломило Поля.
— Я пытаюсь спасти отель твоего дяди от финансового краха… если ты не против.
— Ив обмен за это спасение собираешься увезти меня во Францию?
Его явно удивила такая постановка вопроса.
— Нет, не собираюсь, как ты выразилась. Это всего лишь вероятность.
— Да? А по-моему, больше смахивает на неизбежность.
В самом деле, с ее более чем скромными профессиональными возможностями уход из «Саммита» означал бы фактически полную зависимость от Поля.
Он не отрываясь смотрел на Джин и видел в ее глазах только одно вызов. Наконец он произнес:
— Жаль, что Лоуэлл поторопился. Я понимаю, в каком свете ты все это себе представляешь, но поверь, пожалуйста, у меня совсем не такие намерения, как тебе кажется. Вообще-то я надеялся, что мы с тобой сначала между собой обсудим мое предложение…
— Не думаю, что нам есть что обсуждать. Твое предложение неприемлемо для меня, и я приложу все усилия, чтобы отговорить Лоуэлла.
— Не это предложение, — сказал Поль. — Я имел в виду…
Но Джин не дала ему договорить.
— Если ты думаешь, что за деньги можешь купить все, что тебе хочется, включая меня, то ты ошибаешься. Я не продаюсь!
С этими словами она выскочила из конторки, так и не притронувшись к своему кофе.
Чуть позже вечером гнев улегся, и Джин яснее посмотрела на ситуацию. В конце концов Лоуэлл еще не принял предложение Поля. Да и Поль не относился к женитьбе, как к уже решенному вопросу. Она рассудила слишком поспешно, в пылу негодования несправедливо обвинив его в несуществующем скорее всего коварстве.
Накинув халатик, Джин подошла к двери его номера и постучала — ей очень хотелось все объяснить ему, сказать, что она опять поддалась безрассудным эмоциям. Но дверь не открывали. Вернувшись к себе, она допоздна изводила себя самобичеванием. Окажись она более сдержанной, и сейчас все было бы хорошо.
Рано утром она спустилась вниз, собираясь подождать его в столовой. Но время завтрака прошло, а Поль так и не появился.
Она подошла к столу регистрации и опять обратилась к миссис Симонс:
— Номер двадцать четыре. Он уже спускался?
— Да-да, — ответила женщина со злорадным блеском в глазах, на этот раз явно заметив интерес Джин к красивому мистеру Бюдье. — Он ушел очень рано и рассчитался за номер.
— Рассчитался?..
— Да, он уехал. Горничная уже убирает его номер.
Только через несколько недель после внезапного отъезда Поля боль ее начала стихать. Он уехал, не дав ей возможности объяснить свои гневные обвинения, не оставив даже никакого сообщения ни для нее, ни для Лоуэлла.
Один только вид телефонного аппарата у нее в комнате и на рабочем столе стал пыткой. Так легко было бы просто снять трубку и позвонить ему… Джин подмывало сделать это, но она боялась нарваться на свои собственные опрометчивые слова о свободе. Страдая от чувства вины, она была уверена, что Поль отверг ее навсегда. Время шло, и возможность вернуть его простым телефонным звонком отступала все дальше.
С какой стати он должен принять ее неубедительные объяснения? После долгих мучительных раздумий Джин наконец поняла, что же все-таки произошло. То чувство, которое она испытала, узнав о намерении Поля купить «Саммит», было отнюдь не ново для нее. Это было то же самое чувство беспомощной растерянности, которое она помнила со времен своего разрыва с Марком.