Дэвид и Кэнди отошли на несколько метров от лагеря: так далеко, чтобы видеть, что происходит на месте их привала, но при том не быть услышанными Нальдо.
— Нам придется воспользоваться помощью этого типчика. Не думаю, что будут проблемы, он, видимо, такой же, как дедуля Слейтер… — Дэвид задумчиво почесал затылок.
“Только куда более говнистый, это как пить дать!” — докончил он про себя.
— Отвезти Тавелла назад в город?
— Хм, если бы все было так просто… Если бы мы могли показать его ногу обычным человеческим врачам… Если бы это хотя бы имело смысл… — Дэйв все более нервозно теребил свой хвост. — Тавеллу нужно пару-тройку дней полежать, до выздоровления. Побыть в покое.
— Пару-тройку? — Кэнди криво усмехнулась. — Может, тебе стоит начать с себя, мистер Искренность?
Она издевательски поддела пальцем амулет на его груди.
— Что за причина играть в ничтожество, доктор Хаус? Что в этой глуши делает гениальный хирург вроде тебя? Ты мог бы работать хоть на магов, хоть на обычных людей, что же заставило тебя годами царапать задницу в этих зарослях? Ты теряешь здесь квалификацию и только.
Дэйв не знал, что ответить на это. Да он и не считал, что это важно. Если б они с Кэнди начали препираться на тему его профессионализма, только зря потратили бы время. Или разругались бы окончательно. А ему нужно было ее решение, потому что Дэйв прекрасно понимал: пока Тавелл в беспамятстве, всем в лагере будет заправлять Кандида.
Так что он просто молча протянул ей часы.
— “Любезной Эсди от Фенисии”, — прочитала Кэнди гравировку на задней стороне, так, как показал ей Дэйв, не касаясь часов руками сама. — Так вот почему ты был так мил. “Будь собой”, а? Я буду, и тебе придется объяснить этой искренней мне, в чем же дело.
— Часы Эсди. Моей прежней… напарницы.
Кандида сложила руки на груди и пожала плечами: и чего с того?
— Я нашел их около святилища. Но Эсди не могло быть рядом с ним, ни при каких условиях: она бы не дошла до него от нашей прошлой стоянки так, чтобы мы не заметили. Значит, это было после ее исчезновения.
Кэнди сделала для себя пометку, что Дэвид говорит о судьбе бывшей напарницы обтекаемо, с неоправданным оптимизмом.
— Хочешь поискать ее останки?
— Нет, то есть, да, но я…
Кэнди понимающе кивнула.
— Она может быть еще жива. Кто знает, может быть, она до сих пор блуждает где-то здесь, например, поссорившись с каипорой? Заведена в чащу и… — Дэвид покрутил рукой. — Что, если потом будет поздно? А сейчас ее еще можно спасти.
— Учти, мы не будем дурить. Никто не должен подвергаться опасности ради призрачной надежды, ты понял? В том числе, ты сам. Увижу, что ты дуришь — отшлепаю, как котенка.
— Но мы остаемся?
— Остаемся, ты меня убедил. Любовь — это святое. — И это были последние слова Кэнди. Она развернулась, намереваясь уйти, тем не менее, на секунду задержалась, чтобы бросить взгляд через плечо. И этот жест заинтересованности, несколько недоуменного расположения, поразил Дэвида едва ли не больше, чем давешняя улыбка.
Он все еще злился на нее из-за украденной статьи, но теперь его объяла надежда, что и на эту тему они смогут договориться.
После того, как найдут Эсди, разумеется. О, Эсди!
Глава 7. Не могу выкинуть из головы
Все на свете кажется мне невыносимым. И
поделом мне, потому что я и сама невыносима.
Мари дю Деффан
— Когда же ты перестанешь мне сниться, — пробормотала Кандида, еще не полностью проснувшись. Иначе она не произнесла бы этого вслух. Но в следующее же мгновение адреналин прогнал весь сон прочь. Она села, чувствуя, как прохладен утренний воздух. Осень на острове ощущалась, как лето, и все же в рассветные часы свежесть колола голую кожу иглами. Пока, в сентябре, еще маленькими, почти нежными.
Кэнди натянула носки, зашнуровала ботинки. За плотными стенами палатки слышались приглушенные звуки жизни: шаги, звон столкнувшихся друг о друга алюминиевых мисок…
— Ты все-таки выкинула ее?
Кандида вскинула голову. Рокси лежала с открытыми глазами и смотрела перед собой. Шмыгнула носом, смахнула слезу, и та тотчас впиталась в прижатую к ее щеке бархатистую поверхность подушки.
— Я вспомнила, что не видела вчера свою книжку. Ты ее все-таки выкинула? — Роксана приподнялась на локте и тотчас охнула. — О, вот она…
С изумлением Рокси потянула за плотный край томика, видневшийся из-под ее крохотной плохо надутой подушки. Казалось немыслимым, как можно было проспать всю ночь так и ни разу не наткнуться на жесткий картонный угол обложки.