— Ты меня не знаешь. Ни чуточки. — Сказала она.
— Я имею в виду, в стрессовой ситуации ты проявляешь себя…
— Стрессовой? Это какой? Ты еще не видел меня… — Кэнди покачала головой, обрывая открывшего было рот Дэйва. — У нас еще не было ни одной стрессовой ситуации.
— Ну, в таком случае, я… — Пробормотал он озадаченно. — Хотел бы узнать тебя получше.
— Ты мастер плохих идей, но эта, поверь мне, худшая из всех. — Кэнди отвела глаза. — Меня настоящую ты не выдержишь. Не забудь: я неспроста в разводе.
Ее семья постоянно пыталась утянуть ее в игру власти и подчинения, в которую играла сама всю сознательную жизнь, как и миллионы магов и не-магов по всему миру испокон веков. Но что-то пошло не так, и Виктор стал последней каплей. Кэнди перестала признавать чью бы то ни было власть над собой, кроме идущей изнутри нее самой. Так что она не слишком печалилась при мысли, что стала с некоторых пор страшна для самой себя и противна. Самих этих чувств обороть она, впрочем, тоже оказалась не в силах.
Строгой бабуле Виктор, возможно, даже понравился бы. Она всегда хотела, чтобы внучка вышла замуж за мужчину, который своими руками сколотил свое состояние, а не жил с детства на готовеньком. Вик так и поступил: свою первую серьезную кибер-кражу совершил в четырнадцать. Вторую в пятнадцать. Все последующие он перестал считать — да и шли они друг за другом, точно поезда в метро. К моменту его знакомства с Кэнди он уже был принцем подпольной империи. Но с нею превратился в короля.
Вику наскучили девушки, благоговевшие перед ним. Он жаждал любви-соревнования, в которой непонятно, кто из какой ссоры выйдет победителем… И, может, потому до самого конца меж ними почти не было размолвок. Редкий муж относится к жене как к богине, но Кэнди не повезло. На ее беду, он с первой встречи поклонялся ей.
В отношениях их всегда было трое: он, она и адреналин. Нет, четверо: она забыла упомянуть насилие. У них не случалось секса, когда бы он не душил ее. Когда она бы не кусала его до крови. Она не понимала, как ему может нравиться удар кулаком по лицу, но Вик действительно тащился от того, как она разбивала ему губы. Он целовал ее, размазывая свою кровь по ее лицу, и, хотя она не могла поставить себя на его место, происходящее ей нравилось. Он скручивал бусы на ее шее, пока те не рвались, разбрызгивая жемчуг. Кончалось это тем, что он нависал над нею, ее рука прижималась к его разбитому лицу, и через растопыренные пальцы кровь, черная в зеленом неоновом свете, капала в ее приоткрытый рот. Так они понимали секс.
Люсия была в ужасе. «Разве это не просто БДСМ?» — возмутилась Кэнди, оскорбленная праведным гневом Люсии. Сестра не понимала, не могла понять. «Нет, даже близко нет!» — отвечала Люсия. Она видела и знала немногое, но ей хватило и того, чему она случайно стала свидетельницей. Она могла понять, отчего некоторым мужчинам нравится идея оказаться в полной власти привлекательной женщины, которая не причинит им на самом деле настоящего вреда, но вот только это никак не относилось к Кандиде.
Сильно ли добрый, неуверенный в себе доктор отличался от улыбчивого Виктора, каким Кэнди знала того поначалу? Она уже убедилась, что Дэйв неплохой картежник, к тому же, шулер, насколько ей показалось. Она предпочла бы открыто с ним собачиться, но не хотела думать, насколько в переносном смысле Дэйв способен подтасовать карты.
— Я тебя не боюсь.
— Возможно, напрасно.
— Возможно. — Дэйв снова принялся тасовать карты. — В смысле, я тебе доверяю.
Наконец-то она была в месте, в котором Вик не мог ее достать. Во всяком случае, насколько ей это было известно. Ладно, по крайней мере, она была уверена, что ему пришлось бы постараться вдвое больше, чтобы найти ее тут.
Среди магов всегда было мало «нормальных». Напряжение самого заурядного мага сравнимо с давлением, которое испытывает на себе директор мега-корпорации или ветеран войны. Слишком много знаний. Слишком много опасностей, о которых ты знаешь, а те, кто окружают тебя — нет. Подавляющее большинство магов — невротики, параноики или сразу то и другое. Особенная подлость же в том, что маг-психологов куда меньше, чем обычных, не подозревающих о существовании волшебства. Как оказалось, когда мир уже попрощался с Эрихом Фроммом, психологи магического мира едва ли доковырялись до теорий уровня Фрейда. Не в том смысле, что повально принялись практиковать лечение кокаином, но провели примерно столько же достойных доверия исследований.
Излишне говорить, что обычные, «нормальные» психологи для магов были бесполезны (а может, и вредны). По крайней мере, никто не отрицал, что как бы ни была соблазнительна мысль, что ты обладаешь способностями, превышающими средние по популяции, это не больше, чем отклонение. Полезное, интересное, но… савантизм своего рода, когда ты не перемножаешь в уме четырехзначные числа, а можешь превратить человека в лягушку. Или превратиться в нее сам. Если посмотреть беспристрастно, разница выходила так на эдак не слишком большая.