Она подняла руку и невесомо провела кончиками пальцев по подбородку Нальдо. Тревога, только что сквозившая во взгляде Кандиды, исчезла.
— Сила — подарок не для всех. — Продолжала она. — Жаль, что бог на самом деле не решает, кого ею одарить.
Кэнди хмыкнула и покачала головой. На кого другого она не стала бы тратить время в подобной ситуации. Но Нальдо… ей показалось, что он ее слушает. Показалось.
Заслуживает ли он того, чтобы переспать с нею? Кэнди пыталась представить себе это и не могла.
Конечно, Нальдо был доставучим хамом, но даже он не заслуживал того, что просил. Или ей следовало подумать: напрашивался?
— Я знакома с клише «вылечи любовью злюку» глубже, чем ты полагаешь. Я в разводе и неспроста в разводе. Если «Красавица и чудовище» не твоя любимая сказка — просто отвали.
Матушка Кандиды полагала, что магический мир — это общество равенства и справедливости. Что большие толстошеие мальчишки не будут выкручивать дочке руки и пытаться схватить за грудь. Ведь с магией распределение сил меняется. Так? Так. Но у ее дочери, маленькой недоучки, не было своей магии. И она нескоро научилась красть ее у других.
— Я знаю, что такое «плохой парень». И что ни в какую «плохую девчонку» он никогда не превращается. — Она хотела бы говорить это другому человеку. Но его не было рядом, и Кандида довольствовалась тем, что есть. Может, ей важнее было произнести, чем быть услышанной. — Муж может возить тебя мордой по столу, а твоя семья скажет: посмотри, как он любит тебя. Ему просто нужно немного понимания от тебя, зазнавшаяся ты овца.
Дети… подростки. В двадцать три уже пора иметь разум, но его не было ни у них, ни у нее. Сильные ненавидят слабых, потому что те становятся подлецами, разве не так? Так говорил ей тот, кто бил ее ногами в живот, пока его подружка заклеила ей рот магией. Слабых можно бить заранее, пока они еще не превратились в монстров, потому что потом они неизбежно ими станут.
Слабые завидуют сильным. Уродливые — красивым. И это сделает их злодеями. Ты и так знаешь, что случится, так накажи их заранее.
Перед внутренним взором Кэнди мелькнуло лицо Вика, такое отчетливое, что она зажмурилась, и открыла глаза, только когда ладонь Нальдо легла на ее щеку.
— Я вылечу твою боль.
— Нет. — Она схватила его руку, отвела от своего лица. — И «я вылечу тебя» и «вылечи меня» всегда значит только одно: подчиняйся. Этого я не умею.
Нальдо хмыкнул. Что-то в Кэнди переменилось, и это что-то его отвращало.
— Много ты о себе думаешь. Не знаю уж, муж это тебя разбаловал, или предки с детства обращались как с маленькой принцесской, но ты смиряться все одно не умеешь.
— Уходи, Нальдо. Уходи, пока я не уверена на счет тебя. — Ее заломленные брови разгладились, она усмехнулась. — Все мы монстры, так? Но я верю только тем, кто им стал, а не был с рождения.
Нальдо сделал шаг назад. Теперь они смотрели друг другу в глаза.
— Ты больная.
— Это заставит тебя держаться подальше?
Он улыбнулся, решив, что она блефовала, проверяя его на прочность.
— Еще чего. Если решишь меня снова попугать, придумай что-нибудь более правдоподобное и убедительное. Но знаешь, даже говори ты правду, это бы меня не остановило.
И все же он ушел.
От внимания Кэнди не ускользнуло, как именно: смотрел на нее, сделав шаг назад, другой… Точно позабыв, что так можно наступить на змею.
Кэнди провожала его взглядом, пока он не затерялся в размытой дали подсвеченного светом костра кружева черных ветвей кустов. Она сжала кулак так сильно, пока не почувствовала боль от впивающихся в ладонь ногтей, подстриженных под корень. Она должна была держать себя в узде, но уже сорвалась.
По крайней мере, у нее хватило самообладания солгать.
Рокси никак не могла выкинуть из головы пропажу креста. Она жалела о том, что лишилась дорогой вещи. Что еще важнее — она лишилась защиты. Из лагеря она вышла подготовленной — с амулетом на замену кресту. Вот только о том, что не совершила ритуала с кровью, Рокси в суете последних дней забыла. И теперь, у реки, ее объял ужас. Тем более густой, что она почувствовала: на берегу она не одна. Шелестнули ветви, раздвигаемые руками. Или лапами.
Рокси зажмурилась, молясь, чтобы это оказался кто-то из лагеря. Но она видела всех по очереди, вернувшихся на стоянку: Дэйва, Нальдо, Кэнди. Только бы это и теперь был кто-то из них, забывший что-то после купания! Рокси уже раскаивалась в том, что наделала.