Неохотно отстраняя от себя любовницу, он сел и взглянул на бинты на ноге. Старая кровь покрывала марлю, но когда Тавелл, посомневавшись едва ли минуту, размотал бинты, то увидел только розовый дугообразный шрам. Казалось, отметине пара лет. Именно так к этому дню и должна была рана выглядеть, если бы Дэйв остался на пике своих сил. Тавелл удовлетворенно гоготнул.
— Мне надо размяться! И пожать руку моему приятелю Д., — Тавелл предвкушающе потер ладони. Он чувствовал себя хорошо, как никогда. Может, даже готов был сделать сальто через голову.
Рокси его восторга не разделяла, памятуя, какую заплатила цену. К тому же, ее силы истаяли почти полностью, тогда как Тавелл от мгновения к мгновению все больше и больше здоровел.
По крайней мере, выходило, что Юрупари не обманул. Это многого стоило.
Взошла луна, и в этот час должен был начаться дозор Нальдо, но того у костра не было. Впрочем, огонь горел споро и ярко, не требуя пригляда. Тавелл подумал, что, в случае чего, Дэйв разберется: вдалеке, за деревьями, он видел всполох ткани, и Тавелл мог точно сказать, что это куртка Дэвида. Но что еще он мог сказать, так это то, что не стоит беспокоить человека, решившего немного удобрить кустики. Чтобы не смущать Роксану, Тавелл развернул ее в другую сторону и повел к реке.
— Потом их всех обрадуем.
Они оба шатались, спускаясь по берегу, теперь казавшемуся обоим слишком крутым. Тавелл подумал о том, что готов на еще один раунд с Рокси, и уже представил, как прижмет ее к стволу дерева — так, чтобы ее ноги не касались земли. В его фантазиях это была поза невероятно страстная, мгновенно взвинчивавшая удовольствие от соития до небес. Так что когда Рокси схватила его за руку, Тавелл сжал ее ладошку в ответ, не сразу поняв, что девушка рядом с ним дрожит в тревоге.
— А, должнички.
Ночь превращала зелень леса в темный плотный фон, и Юрупари — иссиня-черный, кожей и мехом — оставался на нем незаметен. Только его глаза горели во тьме, как у кота. Вполне буквально, а не в качестве поэтического сравнения. Да поблескивало в лунном свете нечто, перекатываемое меж пальцев. Рокси не сразу поняла, что это маленькая жемчужная стрела.
— Рокс? — Тревожно сказал Тавелл, остро сожалея, что при нем нет топора и любого иного оружия. Черная магия Юрупари рухнула на него, точно бетонный блок. Только что Тавелл ничего не ощущал, и вот его уже ударило в грудь с такой силой, что ему едва удалось устоять на ногах. — Где твой амулет?
— Не докучай крошке, — промурлыкал Юрупари, глядя на Рокси, неспособную разжать как следует стучащие зубы. — Я не сделаю ничего плохого. Просто возьму оплату: дева была так щедра, что обзавелась тем, что мне нужно, не затягивая сроки. Впрочем, я могу подождать все девять месяцев. Я терпелив, если оно того стоит.
До Роксаны начало доходить. Она могла бы сказать: еще ничего неизвестно! Но проблема была в том, что это она могла кричать своему календарю циклов или тесту на беременность. Те действительно время от времени ошибались. Юрупари же знал. И если он говорил, что… О Господи.
Рокси прижала руку к животу.
— Что такое, лапочка? — Юрупари склонил голову набок и нацелил свою загадочную стрелу прямо на Роксану. — Чему ты удивляешься, у тебя же, вроде, есть книга сказок?
— М-м-может быть, мы можем как-то…
— Мы заключили соглашение. — Юрупари оскалился.
Тавелл думал, что же он может сделать в этой ситуации. Но хотя его тело пришло в норму, мозг еще оставался сонным и вялым, не говоря о том, что полбутылки рома не подпитали его сообразительность.
Юрупари вытянул руку, нацеливая ее Роксане в живот. Девушка не хотела думать, что может загадочная жемчужная стрела. Вряд ли что-то, на что она согласилась бы.
— М-может, тебе подойдет вот это вместо..? — Пробормотала Рокси, покопавшись в кармане юбки. Она не сразу вынула руку из складок ткани, понимая, что у нее только одна попытка. А потом бросила камень, встряхнув платок, прямо в лицо Юрупари.
Тот поймал его на лету, инстинктивно стараясь избежать щелчка по носу. Может, если б Рокси протянула волшебный сапфир, Юрупари подумал бы дважды. Догадался. Отказался. А так он схватил камень в кулак, озадаченно ухмыляясь, и так и замер с поднятой в воздух рукой.
— Бежим! — Взвизгнула Рокси, толкая Тавелла, потерявшего последнее понимание, что происходит.