После этого диалога завтрак пошел живее. Я пожаловалась, что кролик нашелся, его будут звать Пряник, и эта наглая рогата рожа чуть не подрала мне платье.
Виктор при упоминании о кролике сделал совершенно постное выражение, как будто не он утром ломился ко мне в комнату, пытаясь спасти от пушистого нахала.
– А что ты собираешься делать с кроликов? – живо заинтересовался Эгилл.
– Понятия не имею, – пожала плечами в ответ, намазывая толстый слой масла на толстый кусок хлеба.
– Рогатые кролики – это же, вроде бы, декоративные домашние животные, – задумчиво проговорил Стефан.
– Думаешь, если бы кто-то в нашей академии держал в общаге такую зверушку, завхоз бы пережил такую наглость? – скептически спросила я.
– Может, это его? – хохотнул Микаэль.
– Сам спросишь? – невозмутимо предложила я.
Парень скорчил гримасу в ответ.
К концу завтрака было решено пока ничего с кроликом не делать, но по возможности пристроить в добрые руки.
– Только давайте пристраивать без фанатизма! – вдруг предложил Эгилл.
– Почему? – не поняла я.
– Ну… – смутился парень.
– Эгилл надеется, что можно будет приглашать потенциальных хозяек, показывать им кроля, – ехидным тоном произнес Стефан.
– Кажется, я не хочу вникать в детали, – пробормотала я.
– Не хочешь, – дружно согласились парни.
– Виктор, спасибо за завтрак, – обратилась я к капитану и впервые с утреннего происшествия посмотрела на него.
Парень кивнул, принимая благодарность, а я же встала из-за стола.
– Ты куда? – удивился Стефан. – До пар еще времени вагон.
– Она же девушка! Ей надо минимум три часа марафет навести, – со знанием дела отозвался Микаэль.
– Ничего себе марафет, – пробормотал теневик.
– Вообще да, но нет, – отозвалась я. – У меня дело поинтереснее!
– Это какое? – подозрительно прищурился Виктор.
– Сходить к ректору и выбить из него деньги, что мы потратили на обустройство этой башни! – заявила я.
Парни переглянулись, и Стефан вдруг заявил каким-то странно-мечтательным тоном:
– Хочу на это посмотреть!
А все остальные почему-то решили, что это прекрасная идея, и поперлись со мной!
39
– Может, вы лучше пойдете на пары? – спросила я, правда без особой надежды.
– Ты что! – возмутился Стефан. – Когда мы еще сможем увидеть, как из ректора вытрясают деньги.
– Я не собираюсь из него ничего трясти, он же не копилка! – заспорила я, мысленно молясь, что ректор никогда не узнает об этом разговоре.
– Он сдастся под напором твоего красноречия, – покладисто согласился Стефан и с такой ехидной ухмылкой протянул мне фляжку, что захотелось его треснуть.
– Стефан. – сухо проговорил Виктор, заметивший этот жест.
Теневик чуть не подпрыгнул от звука собственного имени и тут же спрятал запрещенку в свою сумку, бормоча что-то в духе «А я что? Я ничего».
– Пристрелю, – пообещала я.
– Попробуй, – великодушно разрешил Стефан.
– Сейчас оба напроситесь, – пригрозил Виктор, и мы с теневиков очень дружно замолчали.
Дорога до ректората прошла как-то слишком быстро и в веселой болтовне, что, оказавшись перед дверями кабинета, я поняла, что проникновенную речь-то и не составила.
Придется импровизировать!
– Алексия? – приподняла бровь секретарша Тарума, отвлекаясь от утреннего припудривания носика.
– Очень надо, – нагло заявила я.
Племянница ректора выразительным взглядом окинула всю нашу компанию, пришлось пояснить:
– Ради счастливого будущего команды по аэрену!
– Заходи, – тут же разрешила секретарша.
В этот момент мне начало казаться, что слово «аэрен» имеет поистине магическое значение! По крайней мере двери оно открывает виртуозно.
– Лорд Тарум, рада вас видеть! – пропела я, входя в кабинет к ректору.
– Норд? – произнес ректор удивленно и с таким беспокойством, что сразу стало понятно – ничего хорошего от моего визита мужчина не ждет.
Хотя я вот была категорически не согласна с этим! Я вообще последнее время практически образцово-показательная студентка. И учусь хорошо, и аэреном занимаюсь, и поведение идеальное… почти.
– Лорд Тарум, у меня к вам просьба! – произнесла я, лучезарно улыбаясь и без приглашения присаживаясь в гостевое кресло.
– Опять? – уныло спросил ректор.
Парни, просочившиеся вслед за мной в кабинет, встали у меня за спиной. Выглядело это, наверное, внушительно, но у Тарума была целая академия таких внушающих парней, что он просто подпер щеку рукой и посмотрел на меня с таким уставшим видом, что мне на пару секунд даже стало немного совестно.
Потом я вспомнила башню без мебели, входной двери и каких-либо инструкций, и, встрепенувшись, положила перед ним стопку бумаг.
– Что это? – спросил Тарум, не спеша прикасаться к стопке, явно подозревая подвох.
– Накладные, – невозмутимо ответила я.
– Чего? – встрепенулся ректор.
– Накладные, – повторила я все тем же будничным тоном.
– И… на что они? – Тарум покосился на внушительную папку с возросшей тревогой.
– Дааа… – протянула я, сделав неопределенный жест рукой. – На всякие мелочи.
– И я тут причем? – Тарум перевел на меня взгляд.
– Мелочи для нового жилого корпуса! – заявила я самым радостным тоном.
У ректора дернулся глаз.
– Какие еще мелочи? – возмутился Тарум. – У завхоза такие запасы любых мелочей, что хватило бы на целый частокол из башен!
– Ну… – протянула я. – Как-то так получилось, что мы до завхоза не дошли…
– А до магазинов, значит, дошли? – прищурился ректор.
– Мне нужна была сковородка! – выпалила я первое, что пришло в голову.
– В академии есть столовая! – напомнил ректор.
– А в башне есть кухня! – парировала я.
– Нет, – категорично заявил Тарум.
– Ну вы хоть для приличия посмотрите документы! – упорствовала я.
– Да и даже для неприличия смотреть не намерен!
– Здесь немного и все очень нужно! – принялась я рассказывать что и зачем купила. – Вот, например, матрасы. Очень нужное, согласитесь?
– У нас что, матрасы в академии закончились? – упорствовал ректор.
– Так получилось! – воскликнула я.
Нет, я в принципе Тарума понимала. Пришли тут и пытаются стрясти деньги на то, что есть в избытке. Но мы же не просто так, мы же для дела!
– Ни медяка не дам! – отрезал ректор.
– Вам что, совсем кубок по аэрену не нужен?! – возмутилась я.
– И как это связано? – обалдел ректор.
– Напрямую! – я придвинула стопку накладных к Таруму. – Мы улучшали жилищные условия! А жилищные условия очень влияют на мораль войск!
– Чего? – раздался за спиной голос Эгилла.
– Ээээ… – протянула я, быстро пытаясь найти синоним. – Очень влияют на боевое дух команды!
Ректор посмотрел на меня с недовольным прищуром, всем своим видом как бы говоря – ну давай еще проболтайся, чтоб сюда принеслись все недоброжелатели твоего отца оптом.
И, кажется, только эта оговорка заставила его взять бумаги в руки, чтобы сместить фокус внимания пришедших со мной парней.
Следующие пару минут в кабинете воцарилась тишина, нарушаемая разве что шуршанием помятых бумажек. Ректор пролистывал их, с каждой новой накладной все больше округляясь в глазах.
– Ты что, сама за все заплатила? – ошарашенно спросил Тарум.
– Нет, – покачала я головой в ответ, – платил Виктор.
Ректор перевел взгляд на капитана и произнес:
– То есть день возвращать тебе?
– Обижаете, – пожал плечами парень. – У меня по-вашему что, деньги кончились? Я все-таки герцогский сын.
Я от такой наглой диверсии аж опешила, а Тарум перевел взгляд на меня, выразительно приподняв бровь.