Когда я первый раз увидела этот элемент гардероба, честно предложила выкинуть и попросить девочек с бытового сшить новое – для игрока аэрена они расстараются. Но здоровяк наотрез отказался: костюм нес в себе эмоционально-смысловую нагрузку, достался то ли в наследство, то ли в бою и считался «удачливым».
Поэтому за неделю до первого матча Микаэль регулярно его выгуливал. К счастью, только по башне.
– Горум приходил, – без предисловия пояснил Виктор.
Несчастный бутерброд в огромных лапищах в одном мгновения превратился в высококоларийный комок непрезентабельной пищи, а Микаэль прорычал:
– Я его убью…
– Вставай в очередь, – сухо произнес Виктор, проходя в гостиную, оставшуюся на первом этаже. – Позовите Стефана, надо обсудить случившееся.
Когда разбуженный и взъерошенный Стефан спустился, я принялась коротко пересказывать случившееся. Как Люк передал мне, что меня ждет брат у ворот, и как я отправила случайно подвернувшуюся Эмму за ребятами, и что мне успел наговорить этот скользкий тип, пока парни шли на выручку.
И после этого все повернулись к Виктору, мрачно барабанящему по подлокотнику кресла. Кресло больше напоминало трон и, честно говоря, я даже думаю, что в какой-то степени им и являлось, учитывая возраст местной мебели. Я вольготно расположилась на одном диване, Стефан сидел на обычном стуле и задумчиво взъерошивал и без того разлохмаченную шевелюру. Микаэль занимал второй диван, но сидел посередине, чисто по-мужски расставив колени на ширину плеч, чтобы никто не присоседился. А Эгилл стоял, прислонившись плечом к стене и чувствовалось, что он до сих пор внутренне переваривает брошенный Эммой слова.
– Итак… – протянул Виктор и обвел нас внимательным взглядом. – Завтра у нас встреча с командой Новейшей академии. Сама по себе академия не является ни плохой, ни хорошей, в ней учатся разный контингент, многие из них в силу обстоятельств наследуют репутацию родителей… что не всегда корректно.
– Не в нашем случае, – процедил Микаэль.
– Не в нашем случае, – подтвердил Виктор. – Я уже говорил вам, что видел как Горум и Викрам переглядывались на жеребьевке. И, учитывая его сегодняшнюю выходку, должен прийти к неутешительным выводам – между этими двумя определенно есть сговор. Скорее всего был всегда, насколько вы все помните прошлый сезон.
Парни мрачно переглянулись, а я сказала:
– Мне остро не хватает контекста…
И ожидала, что кто-то сейчас расскажет про расстановку сил на аэренской карте, определит своих и чужих, плохих и хороших. В общем введет в локальную политику игры, что по очевидным причинам прошла мимо меня. Но все снова повернулись к Виктору.
Парень с ответом не спешил, и я вдруг поняла, что я – единственная, кто не в курсе каких-то тонких материй. И, что самое интересное, Виктор как будто не хотел сейчас обсуждать эту тему. Но и не ответить не мог.
– У меня с капитаном законников, Викрамом Луроном, есть давнее… скажем так, личное противостояние, – медленно произнес Виктор. – В том году Горум перед самым матчем вывел из игры нашего стрелка, мы проиграли. Но и команда Викрама тоже не вышла в финал. Тогда это все выглядело как глупая потасовка разгоряченных перед полуфиналом команд. Пьяная провокация, накрученные нервы, драка… Но, если предположить, что Горум и Викрам связаны, это перестает выглядеть случайной стычкой.
– А в этом году он решил, что самое слабое звено у нас – девчонка, – произнес Эгилл, пристально смотря на меня. – Потому что кто-то вложил ему в голову мысль, что ты пришла в команду ради удачной партии. Твоя подружка не могла навести его на эти мысли?
– Эмма? Пф! – фыркнула я. – Исключено. Во-первых, она знает, что меня такими предложениями не купить. А во-вторых, она бы тогда не побежала за вами.
– Но я сам ее окликнул, – заметил Эгилл.
– Что стоило ей просто сказать: «Привет, красавчик, как дела?» – задала я резонный вопрос и покачала головой. – Нет, Эмма точно нет. У нее слишком свободолюбивый характер, чтобы под кого-то прогибаться ради выгоды.
Почему-то последние мои слова заставили Эгилла предвкушающе улыбнуться.
– А где был Октавис? – вдруг спросил Стефан.
– Не знаю, его не было, – пожала я плечами.
– И это странно, – подхватил Микаэль. – Узнаем, кто это был – потянем за ниточку.
– Согласен, – кивнул Виктор. – Только если Горум не полный идиот, а он явно немного соображает, раз отдал пост капитана команды какой-то говорящей голове, там будет довольно длинная цепочка.
– А матч завтра… – закончила я за него мысль.
Все немного помолчали, обдумывая ситуацию. Микаэль просто прожигал взглядом пространство перед собой, и мне снова показалось, что ребята не рассказывают всей истории. Но это было личное, и мне не хотелось лезть в душу.
Хотя бы из благодарности, что никто не лезет в мою.
– Что ж, остаток дня предлагаю всем хорошенько отдохнуть, – вдруг заговорил Виктор. – Я схожу, поговорю с ректором. Возможно, нам повезет, и мы сможем найти концы. Но это явно случится не сегодня. А потому… – Виктор обвел внимательным взглядом всех присутствующих, особенно задержавшись на мне. – А потому завтра будьте предельно внимательны и осторожны. На кону стоят большие деньги и большие перспективы. И не только для нас это последний шанс получить императорский кубок. За такие блага многие готовы перегрызть глотку соседу.
Мы разошлись, договорившись встретиться внизу перед ужином. Я поднялась к себе пешком, переставляя ноги, потому что обилие мыслей в голове требовало их как-то упорядочить.
Я искренне не понимала масштаб проблемы, с которой столкнулась, и это непонимание мешало мне правильно оценить риски и способы их избегания. Горум – это опасно? Как будто бы нет. или это иллюзия? Или это не опасно для Алексии Норд, а для Алексии Лаян может обернуться большой проблемой?
Целую минуту я стояла перед входом в собственную комнату, положив пальцы на лапку ручки и размышляла над тем, не догнать ли Виктора по пути к ректору, и не признаться ли ему в своей истинной личности?
Но так и не решилась.
Зато это помогло принять другое, не менее важное решение.
Толкнула дверь, стремительно пересекла комнату и села за стол. Достала чистый лист бумаги, конверт, писчее стило и, крутанув его в пальцах, принялась выводить своим лучшим почерком адресата:
«Министру внутренних дел, графу Аскольду Лаян».
69
Новейшую академию мы принимали на своем полигоне. Тут, пожалуй, была и своя прелесть – родные стены должны были помогать, и наших болельщиков было физически больше. Но и ответственность ложилась соразмерная – проиграть на своей территории как будто было особенно позорно.
Вчера я накидала письмо брату и окольными путями сбегала в ректорат, чтобы разминуться с Виктором, а затем честными-честными глазами смотрела на парня, когда он застал меня идущей обратно в башню.
Не знаю даже, поверил ли он, что я бегала в девичье общежитие за «женскими мелочами» или просто закрыл глаза на странное поведение.
Я бы на его месте точно не поверила, но и допытываться не стала. Се и так на нервах, лишние квадратные вопросы тут никому не понравятся, даже внешне миленькой мне.
И вот сейчас я собиралась на матч с гнетущим чувством неизвестности. Получит ли брат мое письмо? А если получит, сможет ли помочь? А если сможет, не станет ли его вмешательство стрельбой огненными шарами по муравьям?
И ведь что самое поганое – никакой записочки даже не прислал обратно! А ведь мог бы! Зря он что ли целый министр?
Пряничек сидел на пуфике, который я откопала в закромах башни, и крошил на пол печеньку. Казалось, что кроль делает это как-то нервно, словно не мне, а ему сейчас идти стрелять, скакать и бегать по пересеченной местности.