Мрачная и неприятно удивленная, Флисс молча направилась в свою спальню. Однако у двери она обернулась.
— Ты великолепно справилась, подружка. — Она сонно улыбнулась, чуть приоткрыв глаза. Рыжие волосы торчали в разные стороны. — Саския будет вне себя от радости, когда узнает об этом. Знаешь, он действительно любит тебя, это точно.
— Спасибо. — Фоби грустно посмотрела в сторону. Ее глаза остановились на коробке, в которой сидел щенок, а на ней она обнаружила неоткрытый конверт с открыткой.
— Знаешь, мне кажется, я понравилась Дилану. — Флисс плюхнулась на кровать прямо в одежде и отключилась.
Вытащив открытку из конверта, она поняла, что та была сделана вручную.
На первую страницу плотной красной бумаги Феликс приклеил свою самую неудачную фотографию с проездного билета на метро. На ней он выглядел глупым деревенщиной. Под ней он нарисовал немного странное тело, которое определенно принадлежало к показательному образцу наивного искусства. Тем не менее оно выглядело невероятно забавным в своих нелепых пропорциях, одетое в полосатые мужские купальные трусы двадцатых годов и с мускулами размером с футбольный мяч. Ступни были просто огромными, колени — страшно костлявыми, а крошечные кисти рук имели всего по три пальца.
Этот рисунок окружали маленькие ярлычки, написанные аккуратным мелким почерком, от которых к различным частям тела отходили стрелки.
Фоби громко рассмеялась, когда прочитала их.
«Небольшое брюшко к 1998 году. Потом появится пивной живот». «Родимое пятно в форме маленького Гебридского острова — забыл его название». «В семнадцать лет здесь появилось три волоска. Купил шампанское. С тех пор не выросло ни одного. Продолжаю надеяться». «Шрам в форме перевернутой буквы Y, оставшийся с тринадцати лет после рискованного эксперимента в спальне над тем, как привлечь девушек с помощью танцев. Колено яростно врезалось в ночной столик. Успех у девушек оставался недостижимым несколько лет». «Родинки в крайне неудачных местах — не смейся, когда ты их увидишь».
Фоби слегка наклонила голову. Стрелка таинственно исчезала за полосатыми плавками. Она и так довольно неплохо рассмотрела Феликса в Париже и теперь понятия не имела, где они могли быть. При мысли о том, что когда-нибудь она это выяснит, и от воспоминания о недавно испытанном головокружительном волнении на ступеньках, она упала на подушки и улыбка не покидала ее лица.
Фоби снова посмотрела на открытку, читая несколько оставшихся надписей. Ей казалось вдвойне трогательным, что такой физически безупречный человек, как Феликс, мог указать все свои недостатки, а некоторые их них чрезвычайно смущали своим открытым юмором и самоиронией.
Внутри открытки был большой заголовок:
«ВЫ ВИДЕЛИ ЭТОГО МУЖЧИНУ?»
Под ним стояло несколько строк, как в анонсе голливудского блокбастера:
Он празднует день рождения рядом с тобой.
Он вооружен подарком.
Она опасна.
Она великолепна.
Дилан смеется.
А проклятый подарок кусает меня за ногу,
когда я это пишу.
Внизу Феликс написал: «На первой странице открытки есть несколько географических указателей на тот случай, если ты захочешь совершить экспедицию. Мы оба желаем тебе незабываемого, великолепного двадцать четвертого дня рождения. С любовью, Феликс. ххх.»
Там же было приклеено вырезанное из фотографии лицо Дилана, который напоминал сумасшедшего дровосека. До конца открытки оставалось не больше дюйма свободного места, поэтому нарисованное тело Дилана было похоже на туловище маленького Твидла Ди из «Алисы в Стране чудес». Рядом с ним была только одна запись «Дилан».
На цыпочках Фоби прошла на кухню, чтобы посмотреть на щенка, который свернулся на дорожной сумке, как впавшая в спячку мышь, затем танцующей походкой вернулась в спальню и легла в постель. Она прочитала открытку не менее двадцати раз, прежде чем выключить свет.
— Я люблю его, — прошептала она, целуя маленькую фотографию. Больше всего на свете она теперь желала оказаться у него дома.
Повернувшись, чтобы прижаться горящей щекой к подушке, она увидела рядом с кроватью телефон и в ужасе закрыла глаза.
Я не перезвонила Саскии, вспомнила она с таким тяжелым чувством вины, что ее кровать должна была провалиться на три этажа и с грохотом приземлиться в самой нижней квартире.
36
На следующее утро, когда больше не осталось никаких предлогов, чтобы отложить звонок, Фоби позвонила Саскии на работу.