— Всадники королевы продолжат поиски, но я думаю, что вы можете спокойно перевести дыхание, — сказал я, все еще наблюдая за небом. — Здесь они в такой же опасности, как и мы.
Саманта уперлась руками в колени и судорожно втянула воздух.
— Это было слишком близко.
Сарион осмотрел свое плечо, где все еще торчало древко стрелы.
— Мне так жаль, Сарион. Эта стрела предназначалась мне, — сказала Саманта.
Кряхтя от боли, он протянул ей нож.
— Мне повезло — стрелы отравлены, но, по крайней мере, острие прошло насквозь. Тебе нужно будет вытащить его.
Она сделала надрез на древке, затем переломила его. Он поморщился от боли и схватился за плечо, выражение его лица посуровело.
— В следующий раз оставь меня.
— Никогда, — она бросила на меня укоризненный взгляд, затем занялась его раной.
Хотя разочарование терзало меня, я не мог отрицать восхищения, вспыхнувшего в моей груди. Она была волчицей до мозга костей — никогда не бросала товарища по стае.
Саманта извлекла стрелу и перевязала рану.
— Ты единственная причина, по которой я сбежала из того места. Я не оставлю тебя здесь.
Визг умирающего смертокрыла эхом разнесся в тумане, и Сарион огляделся вокруг в наползающем тумане.
— Хотя я ценю этот жест, я почти уверен, что здесь мы в такой же опасности, как и там, если не в большей.
Саманта посмотрела на меня.
— Правда?
— Ты должна быть осторожна. Как кровь в воде, страх и магия притягивают сюда все, не говоря уже о звуках. Так что говори поменьше и, что бы ты ни увидела в тумане, не теряй голову.
Она повторила мои инструкции Сариону, и он поправил ножны и огляделся.
— Замечательно. Я иду вслепую в туман, ведомый невидимой версией бога, с которым я боролся всю свою жизнь.
— Клянусь, он здесь. Я не просто сумасшедшая, ведущая тебя на смерть.
Сарион кивнул.
— Я знаю. Это делает все еще хуже.
Я повел их дальше вглубь тумана. Обычно туманы переходят, как реку — выбирая узкие места и следуя по проторенным тропам. Но мы бежали вдоль шва, по самой границе туманного пятна. Наш путь был куда опаснее.
Через двадцать минут хлопанье крыльев вернулось, но вместе с ним пришло и другое ощущение — низкие вибрации, быстро распространяющиеся под землей.
Я жестом показал Саманте остановиться.
— Смертокрыл. И что-то следит за ним. Скажи Сариону, чтобы он не издавал ни звука.
Саманта присела на корточки и приложила палец к губам.
Мы подождали, пока силуэт проплывет над головой. Перед ним расступились полосы тумана.
Черт. Этот дурацкий всадник использовал магию, чтобы искать нас.
Внезапно земля затряслась, и из земли взметнулось темное щупальце. Грязь дождем посыпалась вокруг нас, когда смертокрыл издал гортанный вопль и был сорван с неба.
52
Саманта
Я зажала рот рукой, когда черная фигура потащила скрюченное тело смертокрыла вниз, в землю, точно так же, как корни поглотили Астру.
У меня скрутило живот от этого воспоминания.
Грохот стих, и леденящая душу тишина установилась вокруг нас, затуманивая зрение и играя злые шутки с моим разумом.
— Это была ошибка, — прошептал Сарион, и я снова приложила палец к губам.
Убедившись, что тварь в земле двинулась дальше, Кейден повел нас вперед.
Пейзаж постоянно менялся по мере нашего продвижения, как будто кто-то разбил мир на куски и высыпал их обратно. Зазубренные камни превратились в скользкую поверхность, а редкие деревья, на которые мы натыкались, были скрючены, их ветви напоминали пальцы, тянущиеся ко мне. И всегда серая пустота текла вокруг нас, создавая гротескные формы, которые, казалось, скрывались вне поля зрения.
— Что случилось с этим местом? — прошептала я.
Кейден оглянулся на меня через плечо.
— Когда я создавал это царство, я собрал воедино острова грез. Туман — это клей, который скрепляет их вместе, но в трещинах застряло многое другое — кошмары, страхи, фрагменты памяти.
Я вздрогнула, но он улыбнулся, и уверенность в его глазах согрела меня.
— Не волнуйся, волчонок. Я создал этот мир, и я проведу тебя по нему невредимой.
Время, казалось, не существовало, и в уголки моих мыслей начало закрадываться заблуждение. Неземной шепот, который другие не могли слышать, поднимался и затихал вокруг меня, уносимый странными потоками, пробивающимися сквозь туман. Некоторые были всего лишь полубезумным бормотанием. Другие были так же ясны, как если бы я произносила их сама.
Ты убийца. Предатель своей крови.