Ему плевать на тебя, только на магию твоей души. Он использует тебя.
Ты убила ее.
Чувство вины и сомнения терзали меня, и мое дыхание стало прерывистым.
Затем, когда я уже думала, что не смогу больше выносить это бормотание, магия Кейдена прошлась по мне, успокаивая нарастающий поток эмоций.
— Не обращай внимания на голоса ветра. Это отголоски твоих собственных страхов, которые используются, чтобы заманить тебя в опасность и безумие. Они ненастоящие.
Я украдкой взглянула на Сариона. Затравленное выражение его лица сказало мне, что он сражается со своими собственными демонами.
— Игнорируй все, что услышишь, — сказала я ему.
Сарион кивнул, и мы продолжили путь.
Воздух потяжелел от влаги, запаха разложения и застоявшейся воды, и вскоре мы достигли грязного края болота. Толстый слой тумана покрывал поверхность, освещенную нездоровым светом, просачивающимся с неба, что придавало ему зловещий оттенок.
Кейден повел нас по истертому и разбитому настилу.
— Не смотри вниз, в воду. В ней отражается не небо, а только мрачная правда и глубокие страхи внутри тебя.
Повернувшись, я повторила предупреждение Сариону, затем последовала за Кейденом на дорожку. Первая доска тихо скрипнула, но была прочной. Он помолчал.
— Помни, на самом деле меня здесь нет, поэтому выбирай свой собственный путь осторожно. Многие доски прогнили.
Я не хотела представлять, что произойдет, если мы упадем в проклятое болото.
Я проверила каждую доску, прежде чем перенести на нее свой вес, а Сарион следовал в нескольких шагах позади. Хотя я не сводила глаз со своего пути, мой разум продолжал возвращаться к шепоту.
Моя мать умерла, и это была моя вина. Я могла бы спасти ее, если бы была сильнее или хотя бы на мгновение быстрее.
Моя нога поскользнулась на гнилом дереве, и ботинок погрузился в холодную темную воду. Я упала на колени, боль вернула меня к реальности. Покрытое рябью, мое отражение смотрело на меня из эбеновой воды. Затем последовала вспышка ослепительного света, и я увидела, как мое тело поглощает ад магии. Я увидела Кейдена рядом со мной на коленях, корчащегося от боли. Я была мертва, и он оплакивал меня.
Сильные руки схватили меня за плечи, поднимая на ноги, и видение исчезло так же быстро, как и появилось.
— Не смотри в воду, — сказал Сарион, удерживая меня. — И перестань кричать.
Я кричала?
Я вздрогнула от этого воспоминания и поднялась.
— Ты в порядке? — спросил Кейден.
Его рука зависла рядом со мной, затем сжалась. Мы не говорили о том, что произошло в Колодце. Может быть, и сказать было нечего.
Я кивнула, и холодная дрожь пробежала по мне. Мое тело больше не казалось мне моим собственным, как будто моя душа вырвалась на свободу и парила где-то в другом месте.
Кейден окутал меня своей магией, словно теплым покровом тени, и дрожь лишь слегка ослабла.
— Что ты видела?
— Я умирала, а ты плакал.
Выражение его лица посуровело.
— Видения — всего лишь иллюзии, возможные пути, по которым может пойти судьба, но я не позволю ничему случиться с тобой, маленький волчонок. Твоя судьба еще не предначертана.
Я смахнула влагу в уголках глаз. Я не сказала правду, которую чувствовала, поднимаясь во мне. Моя судьба была предначертана, и я уже выбрала ее.
Дорожный настил закончился у скалистого обрыва. Беловато-серый туман на этой стороне болота был более плотным, смешиваясь со слабым запахом сосновых иголок.
Скалы, из которых состоял утес, не должны были существовать. Мягкий песчаник расплавился в стекловидный обсидиан, а валуны известняка лежали вперемежку с базальтом и зазубренными нагромождениями лавы. Гигантские сосны возвышались над нами, их вершины были скрыты туманом.
Сарион споткнулся, когда мы взбирались по склону. Я схватила его за руку, чтобы он не поскользнулся, затем оглянулась на Кейдена.
— Нам нужно отдохнуть.
— Я в порядке, — сказал Сарион. — Если яд из стрелы еще не убил меня, то не убьет.
Его лицо было пепельного цвета, и по его запаху я не могла точно определить, лжет он или нет.
Кейден оглядел пейзаж вокруг нас с мрачным выражением лица.
— Тебе тоже нужен отдых, волчонок. Ты вся дрожишь.
Правда ли? Я посмотрела на свои трясущиеся руки.
— Недалеко отсюда есть безопасное место, — продолжил он.
Мы продвигались вперед, казалось, несколько часов, но, возможно, это были всего лишь минуты. На вершине утеса мы достигли места, где из-за деревьев поднимались темные каменные руины — остатки древнего собора.