– Очарователен? Вот, значит, как?
– И довольно мил, не правда ли?
Ему не хотелось соглашаться, но даже он видел, что паренек обладает несомненной привлекательностью.
– Пожалуй, – с неохотой подтвердил он.
Каролина лукаво улыбнулась, а потом шутливо толкнула его в плечо, как если бы они были старыми приятелями.
– Он вложил все свои деньги в табак, – прошептала она.
– Прошу прощения?
Она кивнула, отчего кудряшки энергично заплясали вокруг ее лица.
– Холлис рассказала мне о нем. Он отправился в Америку, чтобы сколотить там состояние, изъяв все деньги из поместья, вообще-то неотчуждаемого. Все, до последнего пенса. Представляете? Очевидно, он рассчитывал разбогатеть на торговле табаком. Однако его первый корабль сел на мель. Экипажу удалось спастись, но судно получило пробоину, и груз был утрачен. Так что все его инвестиции ныне покоятся на океанском дне, – и она сокрушенно покачала головой.
– Какое несчастье! – искренне посочувствовал Лео.
– Огромная потеря, которую способно компенсировать мое приданое. К несчастью для него, поскольку он только что вернулся из Америки, леди Кэтрин Моэм, известная еще как Гусыня…
– Простите? – прервал ее Лео и улыбнулся.
– Гусыня. Не тормозите, Леопольд, прошу вас. Мы с Холлис и Элизой дали леди Кэтрин именно это прозвище, поскольку она и есть самая настоящая гусыня, вечно важничающая и судящая всех остальных.
Он с трудом подавил смешок.
– Вам не кажется, что это как раз тот случай, когда горшок над котлом смеется, а оба черны?
– В общем, да, но ведь я не держу на нее зла, – сказала Каролина. Глаза ее смеялись. – Она тоже здесь, стоит вон там, с моей тетушкой, видите? – она кивком указала куда-то в сторону.
Привлекательная женщина на голову ниже Каролины о чем-то оживленно беседовала с ее теткой.
– Кэтрин предъявила права на виконта и не уступит его мне ни за что на свете.
– И она может позволить себе такое?
– Не сомневайтесь – разразится война, если он вздумает всерьез ухаживать за мною. Ага! А вот и еще один потенциальный кавалер, – сказала она и чуточку подалась вправо, чтобы увидеть то, что загораживал Лео. – Мистер Бишоп. Не смотрите туда.
Лео нарочито небрежно повернулся, чтобы вперить в претендента пристальный взгляд.
– Не смотрите! – со смехом взмолилась Каролина.
– Как же я узнаю, о ком вы говорите, если не посмотрю на него?
Каролина метнула в ту сторону еще один быстрый взгляд.
– Ну хорошо. Только не разглядывайте его. Он высок и тощ, а его чудесные светлые волосы уже начали редеть на макушке.
– Под это описание подходит половина мужчин в Лондоне.
– Но только трое из них находятся сегодня здесь. Теперь можно.
Лео обернулся. Увидев нужного человека, он перевел взгляд на Каролину.
– Я заметил его – и лысина, и комплекция, как вы описали. И чего же мистеру Бишопу недостает в качестве претендента на вашу руку?
– Ровным счетом ничего. Он очень добр и не имеет долгов, достойных упоминания. К несчастью, он чрезмерно религиозен и желает стать клириком.
– О боже! – Лео улыбнулся.
– Вот именно, – прошептала она. – Вряд ли можно подобрать менее подходящую кандидатуру на роль жены викария, чем я. А вы смогли бы?
– На ум не приходит ни единого имени, – согласился он.
Каролина рассмеялась:
– Принц Леопольд, полагаю, вы знаете меня лучше, чем я вам позволяю. Смотрите, сюда идет леди Дебридж. Вскоре подадут ужин. Она непременно усадит вас как можно дальше от себя и скажет, чтобы вас обслуживал худший лакей. – Она подмигнула ему. – Постарайтесь получить удовольствие от ужина, Ваше Высочество, – пропела она и отошла от него, приостановившись, чтобы обменяться несколькими словами с парой, склонившейся над книгой.
Мгновением позже сэр Уолтер провозгласил, что ужин подан.
Каролина оказалась права: Лео сидел на самом дальнем конце стола, рядом с сэром Уолтером и напротив господина Францена, германского банкира. По правую руку от Лео расположилась пожилая женщина, имени которой он так и не смог разобрать. Она согнулась над своей тарелкой подобно вопросительному знаку.
Каролина сидела в середине стола, окруженная всей молодостью и красотой, какую только можно было отыскать в комнате. По крайней мере так показалось Лео с определенного ему места. Лэдли устроился справа от нее, предвосхищая каждое ее желание. По левую руку восседал какой-то джентльмен, коего Лео не имел чести знать, но и он тоже явно был покорен Каролиной.