Когда экипаж остановился перед особняком, Лео попросил женщин подождать.
– Боюсь, это займет некоторое время, но, прошу вас, не выходите из экипажа.
Айседора кивнула, и он понадеялся, что это означает, что они решили дать ему еще один шанс.
Он велел Кадро проследить, чтобы никто не покидал карету, а сам зашагал к входной двери.
Лео явно было не по себе. Какая-то часть его мозга пыталась исступленно осмыслить разрозненные факты и сложить их в цельную картину, в то время как другая старалась сохранить хладнокровие и не поддаться панике. Надо сказать, что первая побеждала, и он пребывал в замешательстве.
Но, когда он вошел в гостиную и застал там Каролину, сидящую на кушетке в облаке кремового и розового, вторая часть его мозга быстро вытеснила беспокойство. Сердце у него учащенно забилось, и он испытал облегчение.
Каролина встала и натянуто улыбнулась ему, приседая в реверансе. Казалось, она не знает, как вести себя с ним, и держится настороже.
И тут он заметил Бека, который встал из-за стола и направился к нему, протягивая руку.
– Ваше Королевское Высочество, принц Леопольд! – весело проговорил он. – Гарретт, мы выпьем чаю. Лео, а вы хорошо выглядите!
– Благодарю…
– Вы как раз вовремя. Я давеча вернулся в Лондон, а вот она, – он кивком указал на сестру, – вообще только сейчас почтила меня своим присутствием.
Каролина ничего не сказала и молча вернулась на место.
– Она не разговаривает со мной, потому что, во- первых, я видел счета, пришедшие за новые отрезы тканей, – продолжал Бек. – Почему женщины никак не могут удовлетвориться парой нормальных платьев? – посетовал он. – И, во-вторых, я уже слышал о том, что произошло у Дебриджей, пока меня не было.
Пожалуй, в этом и заключалась причина ее отстраненной сдержанности.
– Лео, виски? – предложил Бек, и Лео сообразил, что, пока он не сводил глаз с Каролины, Бек успел подойти к серванту.
– Прошу прощения? А, нет, благодарю, – отказался Лео.
– Нет? Что с вами стряслось, дружище? – Он налил себе щедрую порцию виски, после чего вновь повернулся к ним лицом: Каролина по-прежнему сидела на кушетке, а Лео торчал в дверях. Бек насмешливо отсалютовал своим стаканом Каролине и сообщил Лео: – Она отвергла моего друга Лэдли.
Каролина ответила брату хмурым взглядом:
– Я тебя предупреждала.
– Но я все равно не понимаю почему. Он – хороший человек. Ты же не можешь бесконечно отвергать хороших мужчин, Каро, причем безо всякой на то причины, – раздраженно заметил Бек, после чего обратился уже к Лео: – Представляете, Лео, что сказали бы наши бедные родители, если бы узнали, что я позволил ей так долго оставаться незамужней?
– Ты позволил мне?
Лео не располагал временем, чтобы и дальше выслушивать их пикировку, да и у Каролины его явно было немного. Она вдруг встала с кушетки и подошла к окну, чтобы выглянуть наружу. Она выглядела необычайно обеспокоенной.
Бек посмотрел на нее и пожал плечами, после чего перенес все внимание на Лео.
– Вы, мой друг, пропустили весьма зрелищные лошадиные бега, – заметил он и пустился живописать, как выступила его алусианская лошадка на скачках «Четыре угла». Рассказ его занял некоторое время, потому как Бек вознамерился не упустить ни единой мало-мальски важной детали. Лео делал полагающиеся случаю ремарки, но вскоре понял, что совсем не слушает друга. Дворецкий вкатил тележку с чаем, и Бек, не прекращая говорить ни на секунду, вытянул шею, стараясь заглянуть ему за спину. Чай был подан, и Лео сообразил, что все крепче сжимает кулак, сгорая от желания врезать Беку по лицу так, чтобы тот наконец заткнулся.
– Каро, чай, – напомнил сестре Бек, и Каролина отошла от окна и приняла чашку из рук Гарретта.
– У меня здесь результаты забегов, – сообщил Хок и похлопал себя по груди с таким видом, словно приколол их там булавкой. – Но где же они? Должно быть, остались в кабинете. Прошу меня простить, – и он быстрым шагом вышел из гостиной.
Лео отставил в сторону чашку и обратился с вопросом к Каролине:
– Что случилось?
– Ничего.
– Я же вижу, что это совсем не ничего.
Она оглянулась на Гарретта, терпеливо застывшего у дверей.
– Мне нужно поговорить с вами, – негромко сказала она.
– Какая удача! Мне тоже, – пробормотал в ответ он.
– Вот они! – Бек уже вернулся и теперь размахивал каким-то клочком бумаги. – Вы преисполнитесь гордости, когда узнаете, как выступила моя алусианская лошадка. – Присев рядом с Лео, он принялся называть время, показанное всеми лошадьми в заезде.