– Вашего друга, – повторила она, глядя на него снизу вверх. – Она носится как угорелая, с полотенцами для туалетной комнаты, и я точно знаю, где можно застать ее. Так вы идете со мной?
– Холлис… Я не хочу втягивать вас во все это, – сказал он, когда она потащила его за собой по одному коридору и свернула в другой.
– Я уже втянута. Или вы полагаете, что я не поговорила со своими гостями? Улыбайтесь, Ваше Высочество! Вы выглядите слишком серьезным, и люди подумают, что вы что-то затеваете или получили дурные известия.
Ради нее Лео постарался выдавить улыбку.
В коридоре им то и дело попадались слуги, и они прошли мимо двух туалетных комнат для дам, судя по тому, что многие из них входили и выходили из этих комнат. Дальше обнаружилась кладовая для белья. Холлис развернула его спиной к главной зале и сказала:
– Притворитесь, будто мы разговариваем о вашем брате и моей сестре, а я буду посматривать… А вот и она! – Она вдруг резко шагнула в сторону и загородила дорогу служанке с рыжими волосами и в капоре, сбившемся набок.
– Прошу прощения, – сказала служанка.
– Простите меня, мисс, я бы хотела представить вас принцу Леопольду Алусианскому. Он имеет сказать вам кое-что, – без запинки протараторила Холлис.
– Прошу прощения?
Холлис ухватила служанку под локоть и поставила ее перед Леопольдом.
– Поспешите, – сказала она ему.
– Добрый вечер, Раса, – по-веслориански обратился он к девушке.
Девчонка от неожиданности выронила полотенца. Холлис быстренько подобрала их с пола и сунула ей в руки.
– Давайте зайдем в кладовую для белья! – с жаром проговорила она.
На лице служанки отобразилось отчаяние.
– Но я…
– Войдите внутрь, дорогуша, – настойчиво повторила Холлис.
Девушка шагнула в узкую кладовку. Лео не стал и пытаться втиснуться вслед за нею, а просто загородил собой дверной проем.
– Простите меня за вторжение, но я пришел за вами, – сказал он на веслорианском.
– За мной? Но за что?
– Я отвезу вас и остальных женщин, которые приехали в Лондон, обратно в Алусию.
У нее отвисла челюсть. Она судорожно прижала к груди полотенца.
– Но почему?
Она его не понимала.
– Раса… с вами дурно обращались. Вас продали в рабство, а я намерен освободить вас. Если вы соберете свои вещи и подождете меня…
– Но я не хочу никуда уезжать! – воскликнула она. – Мне нравится моя работа здесь! Лорд Пеннибейкер, он отдал мне платья своей дочери, из которых та выросла.
Лео растерялся.
– Но разве он не… Прошу меня простить, но я вынужден говорить прямо. Разве он не желает получить кое-что… я имею в виду вас… за свои деньги?
Поначалу она, казалось, ничего не поняла, но потом, сообразив, возмущенно ахнула:
– Нет!
– Заканчивайте, Ваше Высочество, – прошептала Холлис. – У нас гости.
Лео шагнул в каморку.
– Ты что, не понимаешь, девочка? Влиятельные люди купили и продали тебя.
– Все было совсем не так! Я умоляла отца принять это предложение, Ваше Высочество. Он болен, а мама должна кормить моих братьев и сестер. Иначе как они выживут? Мне нравится Лондон. У меня есть собственная комната, свои туфли и своя кровать.
Мысль о том, что у нее не было своей обуви, привела Лео в смятение.
– Прошу вас, оставьте меня в покое! – взмолилась девчонка. – Я не хочу возвращаться в Веслорию. Я хочу остаться здесь.
Подобного развития событий он не ожидал и потому молчал, не зная, что сказать.
– Ах, Ваше Высочество! – вдруг воскликнула Холлис. – Вы опять заблудились? Идемте, я покажу вам дорогу в бальную залу.
Лео проигнорировал сказанное ею и подался вперед:
– Раса, прошу тебя, подумай хорошенько.
Она лишь покачала головой и отступила вглубь кладовки.
– Должно быть, вы ищете игорную комнату, – вдруг заговорила Холлис пронзительным голосом за его спиной.
Лео неохотно попятился и повернулся к Холлис. Он с удивлением и досадой увидел в коридоре леди Кэтрин Моэм, которая с любопытством глазела на них. Обращаясь к Расе, он сказал:
– Благодарю вас. Миссис Ханикатт спасла меня и вернет обратно в бальную залу. – Он улыбнулся леди Кэтрин: – Похоже, я и правда заблудился.
Но леди Кэтрин не была дурой. Прищурившись, она задумчиво разглядывала его.
Холлис подхватила его под руку и пропела:
– Вы, наверное, немного переборщили с элем, не так ли, Ваше Высочество?
У него во рту не было ни капли спиртного, но он радостно согласился:
– Да, пожалуй!
Леди Кэтрин сделала реверанс.