Снимая шляпу, Лео обернулся к нему.
– В самом деле? – спросил он.
Эту фамилию называл ему Лизандр. Винтерс был самым доверенным советником его отца и торговцем живым товаром по совместительству.
– Он очень умный человек. Полагаю, мы можем расширить сотрудничество между нашими странами. Торговля – это естественно. Но и в искусстве тоже. Эта идея особенно пришлась мне по душе. – Фаррингтон сопроводил свои слова широкой улыбкой.
– Благородная цель, – вынужден был признать Лео.
Он последовал за Фаррингтоном в просторную гостиную, которая явно недавно была заново декорирована, если судить по запаху штукатурки и необыкновенно чистым коврам и портьерам. Его приветствовали лорд Эйнсли, леди Кэтрин Моэм и ее мать, леди Моэм. Леди Кэтрин старательно избегала смотреть ему в глаза.
Здесь же присутствовали Холлис и ее отец, судья Триклбэнк, после них его представили мистеру Эдварду Хэнкоку и его жене, Фелисити Хэнкок. Ну и, разумеется, среди гостей были Каролина и Бек. Он оказался никудышным актером и не смог сдержать улыбку, завидев ее. На ней было еще одно чудесное платье из переливчатой зеленой материи.
– Прелестное платье, леди Каролина, – вежливо заметил он, склоняясь над ее рукой.
– Вам нравится? Я сама его сшила. – Она улыбнулась с напускной скромностью. – Мы не видели вас целых два дня, Ваше Высочество. Вы уже устали от нас?
– Напротив. К несчастью, я был очень занят.
– Все в порядке, – вмешался в разговор Бек. – Каро, будь добра, составь судье компанию, хорошо? Я бы хотел перемолвиться словечком с принцем.
– Правда? Каким именно словечком? – поинтересовалась она.
– Тебе не кажется, что если бы я хотел, чтобы ты знала об этом, то попросил бы тебя остаться? Ступай, – велел сестре Бек, погрозив ей пальцем.
Она же одарила ослепительной улыбкой Лео и пересекла комнату, чтобы присоединиться к Холлис и ее отцу.
Бек мотнул головой, указывая в сторону укромного уголка гостиной.
– Что-нибудь случилось? – полюбопытствовал Лео, когда они уединились там.
– За вами следят, – пробормотал Бек, окидывая взглядом остальных. – К нам заходили господа из Министерства иностранных дел. Похоже, они уверены, что Каро может знать что-либо о заговоре, устроенном с целью свержения вашего отца. – Он перевел взгляд на Лео. – Они полагают, что вы могли ей довериться. Что происходит, Лео, черт побери? Почему они думают, что моя сестра может быть осведомлена о ваших планах? И вообще, каковы ваши планы?
– Бек, – сказал Лео. – У меня нет никаких планов. Ради всего святого, я не злоумышляю против своего отца. Я люблю его. А своего дядю я даже не знаю.
На лице Бека отобразилось сомнение.
– Здесь творится совсем другое, – задумчиво произнес Лео.
– Что именно?
Лео задумался, тщательно подбирая слова:
– Речь идет о предательстве в ближайшем окружении моего отца, но я не могу сказать больше. Я прошу довериться мне, Бек.
– А Каролина?
Лео раздраженно тряхнул головой. Нет, он не станет лгать своему другу.
– Она помогла мне познакомиться с полезными людьми. – Ответ получился уклончивым и, судя по выражению лица Бека, не слишком тому понравился. Но Лео просто не мог сказать большего. Он не мог рисковать добрым именем Каролины.
Бек плотно сжал губы и взглянул туда, где стояла Каролина.
– Послушайте, я не знаю, что здесь происходит, но эти люди были настроены очень серьезно. И я настоятельно советую вам покинуть Британию как можно скорее.
– Я рассчитываю уехать на этой неделе, – сказал Лео.
Бек положил руку ему на предплечье.
– Послушайте меня, Лео. Не имеет значения, в чем правда, имеет значение лишь то, что они предполагают. А они предполагают, что вы прогнили до мозга костей.
– Я понимаю. – Он и впрямь понимал. Люди, стоящие за этим, готовы сделать козла отпущения из кого угодно, лишь бы сохранить свои доходы. Как, дьявол его раздери, он сумел впутаться во всю эту историю?
– Заботясь о благе моей сестры, я очень надеюсь, что вы действительно все понимаете, – сказал Бек и отошел от него.
Лео с неохотой вернулся к остальным гостям. Ему хотелось переговорить с Каролиной наедине, но к ней, как ему показалось, были прикованы взгляды всех присутствующих, которые следили за каждым ее шагом. А она, разумеется, привлекала внимание окружающих так, как умела только она.
За ужином он оказался напротив Каролины. Она смеялась, разговаривала совершенно естественно и была настолько красива, что он не мог смотреть на нее без боли. Для всего мира она выглядела так, словно между ними ничего особенного не произошло. Он мог с чистой совестью любоваться ею весь вечер, но леди Кэтрин Моэм и ее подруга, миссис Хэнкок, были категорически против этого. Они засыпали его вопросами, которые он счел глупыми и неприличными, и Лео был уверен, что выглядит утомленным и раздраженным, каким и чувствовал себя на самом деле.