– О, прикинь, это же та девчонка, только в улучшенной комплектации – сразу можно оценить не только капот, но и бампер сзади. Обожаю физру! – догнал Клыков, второй раз раздражая меня своими комментариями относительно объекта моих мыслей. Мне уже не требовалось смотреть, куда был направлен его взгляд.
"Мечтай. Она моя", – вертелось на языке, но разумеется этого я не озвучил, оставив смаковать эту фразу в голове.
– Тебе своих баб мало, раз потянуло на скучных первокурсниц? – хмыкнул я.
Ещё в том году, помню, он так их называл, когда они с пацанами обсуждали прошлогодних “новобранок”.
– Мало, Андрюша, мало, – выдохнул а-ля грустно этот засранец, и прозвенел звонок на пару.
Во время пары взгляд то и дело выцеплял ее: вот она бегает на разминке, вот машет руками, вот наклоняется – жаль не спиной ко мне, но даже боком и даже в ее “шароварах” это выглядело чертовски сексуально. Хорошо, что не напялила на себя обтягивающую форму, иначе не представляю, как вообще смог бы заниматься.
Ближе к концу пары Денис Михайлович куда-то вышел, дав задание пинать мяч – он это правда называет футболом, и, когда Савельев пнул мяч слишком далеко, и тот ударился о сетку, разделявшую спортзал на две части, первым к мячу бросился Жек, и через секунду стало понятно почему – принцесса с одногруппницей как раз стояла у края сетки сбоку. Пока я как дурак ждал конца пары, чтобы наконец подойти к ней, Клыков, воспользовавшись случаем, подкатил прямо во время игры.
Я видел только его спину, но и не лицезрея его физиономию, можно было догадаться, что он клеит девчонок. Девчонку. Ту, о которой уже два раза высказался.
Не то что я – дотянул называется, что этот прохвост опередил.
– Клыков, тащи мяч, хватит девочкам лапшу вешать, – крикнул Савельев, а затем добавил ещё громче: – девчонки, вы его не слушайте, лучше на нас посмотрите!
Но Жека проигнорировал его речь и вместо того, чтобы вернуться в игру, просто кинул мяч и остался стоять с ними. И Михалыч строгий и никогда не допускающий подобного, как назло, вышел.
Наблюдать за этой сценой дальше было бы уже слишком палевным – даже самые любопытные и говорливые типа Савельева забили и включились в игру. Игнатов подал мне пас, а я со злости не рассчитал силу удара и, пнув по мячу со всей дури, растянул ногу.
Больно. Но и это не отвлекло надолго от того, что творилось внутри. Поплелся на “скамейку запасных”, сев рядом с нашими девчонками, и наблюдал как Женя, вернувшийся наконец в игру, прямо светился и красовался еще больше, чем прежде.
Никогда раньше не обращал внимания, насколько просто ему удается знакомиться с девушками. Даже такими красивыми и самовлюбленными как она. Я же даже не знаю, как ее зовут – еще раз мельком на нее глянул.
Нужно скорее с ней знакомится, иначе это будет выглядеть будто я ее у него отбил. Мысли, что ей больше понравится Клыков, я не допускал – в конце концов, я первый ее встретил и до сих пор помню ее смущенный взгляд там в общаге.
Глава 6
Ангелина
Третьей парой у нас была физра. Мы с девчонками дружно зашли в раздевалку, и я с грустью увидела, что только у меня одной была спортивная форма наверно а-ля двухтысячные: спортивные штаны и широкая футболка. У остальных девчонок были либо обтягивающие лосины с майкой, либо короткие шорты. У Наташи были похожие на мои штаны, но наверху был короткий топ, открывающий весь живот. По сравнению с остальными, мне казалось, я выглядела монашкой, несмотря на то, что штаны, даже такие как у меня, все же не являются образцом одежды, скрывающей все части тела.
Переодевшись, мы пошли в спортзал, который мне показался огромным. На одной, ближайшей к выходу половине, уже собралась группа старшекурсников, а с другой половины спортзала, подзывая к себе, нам махала рукой женщина в спортивной форме, которая после того как мы подошли, представилась нашим преподавателем и сказала посидеть на скамейках до начала пары. Рассевшись, мы с девчонками непринужденно о чем-то болтали и тут Румия, понизив голос почти до шепота, заговорщицки сказала:
– Смотрите, как на нас тот парень смотрит, – и хихикнув, показала взглядом на другую половину спортзала.
Я, как и все, обернулась и увидела его. Блондин медленно шел одетый в серые штаны и белую футболку, и опять мне показалось, что смотрел он на меня. Причем взгляд его был совсем не насмешливый или ещё какой-то, а скорее пристальный, насколько вообще можно об этом судить с такого расстояния, но, казалось, в нем все равно, будто по умолчанию была установлена функция озлобленности и надменности.