Девушка открыла дверь, сняла одежду и, быстро вымывшись, свалилась в постель. Она спала до тех пор, пока солнечный свет, льющийся через окно, не разбудил ее. Ей ведь еще нужно найти Элиаса Уорнера. Если кто и знает о семье вампиров Кристофера, то это был только он.
Застонав, Розалинда перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку. Если у нее не могло быть Кристофера, и в глубине сердца она понимала, что это невозможно, то она должна убежать от него. Худший способ излечить рану — постоянно бередить ее.
Полный разрыв всегда был лучшим решением. Рис сказал ей это. Он также сказал, что смертельные раны наносят меньше вреда, чем поверхностные, которые могут привести к текущему состоянию оцепенения. Розалинда вытерла слезу со щеки. Она должна убить вампира и вернуться домой. Так все будет кончено.
Она свернулась калачиком, и представила, как Кристофер улыбается ей, как их тела двигаются вместе в прекрасной гармонии. Он не оценит действий за его спиной и консультацию с Элиасом, но нельзя поступить иначе. Она должна была покончить со всем этим — не только для себя, но и для него.
Элиаса было настолько легко найти, что Розалинда заподозрила, что он уже ждал ее. Он сидел у окна в музыкальной комнате королевы, спокойно настраивая арфу, в то время, как одна из леди королевы читала «Утопию» сэра Томаса Мора. Из-под длинных ресниц его глаза с интересом наблюдали за тем, как Розалинда приветствует королеву и затем подходит и садится около него.
— Леди Розалинда, какое удовольствие. Этим утром вы само очарование.
— Спасибо, мастер Уорнер. — Она пригладила коричневые атласные юбки и, улыбнувшись ему, понизила свой голос до шепота. — Вы говорили с Советом?
— Говорил. Они сказали, что немедленно изучат данный вопрос.
— Вы могли бы также сказать им, что мы снова подверглись нападению вчера ночью.
Он не выглядел удивленным.
— Действительно.
— И вы позволили этому произойти?
— К тому времени, когда я вернулся со встречи, со всем было закончено и покончено. Мне оставалось лишь избавиться от тел.
— Вы могли помочь нам выбраться из туннеля.
Брови Элиаса поднялись от удивления.
— Вас поймали в ловушку? Как ужасно.
Розалинда посмотрела на него самым спокойным взглядом, на который была способна.
— Не вы ли придавили каменные плиты тяжелым табуретом?
— Почему вы считаете, что это был я?
— Потому что большая часть вашего народа не может вынести нахождение в церкви.
Он перестал улыбаться.
— Я не заманивал вас в ту ловушку. Если бы я это сделал, вы бы не выжили.
По каким-то причинам она ему верила. Но от его ледяного тона у нее чуть не скрутило живот.
— И, по правде говоря, — продолжал Элиас, — вы заслужили эту ловушку. У вас не было причины идти в ту комнату. Вы испугали тех вампиров.
— Мы искали нашего врага, нам не нужны лишние жертвы. Они напали на нас.
— Почему они сделали это, убийца вампиров?
Она выдержала его тяжелый взгляд.
— Потому что та, кого мы ищем, вызвала их. Думаю, что она отдыхает в этих туннелях, и когда Кристофер и я нашли ее так близко от ее логова, то просто застали врасплох.
— Вы вместе нашли ее? — Он кивнул и заиграл последние аккорды своей песни. — Как интересно.
— Разве не этого вы хотели? Того, чтобы сэр Кристофер и я объединили свои силы и победили этого монстра?
Элиас улыбнулся ей.
— Я надеялся на это, да, но я не был точно уверен, что именно произойдет между вами. — Он протянул руку. — Могу я сопроводить вас на прогулку?
Розалинда оглянулась на королеву Екатерину. С отсутствующим взглядом, перебирая бусинки четок в руках, она слушала чтение книги проповедей. В этот момент Розалинде пришло в голову, что, с тех пор, как она вернулась во дворец, король ни разу не навестил свою супругу, чтобы разделить с ней постель. Неудивительно, что королева искала утешение в религии и в окружении придворных.
Она кивнула, и Элиас отложил арфу в сторону. У двери они поклонились, не обращающей ни на что внимание, королеве. Розалинда положила руку на синий украшенный лентами рукав, и Элиас сопроводил ее в один из внутренних дворов.
— Сэр Кристофер удивил меня. Я полагал, что у него будут некоторые необычные способности, но, даже я не был уверен, как они проявятся.
— Вы говорите о нем, как об интересном эксперименте, а не человеке.
Элиас мягко рассмеялся.
— Ну, он довольно необычен. — Он искоса посмотрел, словно ожидая от нее вопроса «почему». Но она сохранила равнодушный взгляд.